Платье меня не интересовало. А волосы Совпадение?
Тебе что-нибудь известно? обратился я к молчавшему все это время начальнику порта. Ты когда-нибудь видел в порту похожую девушку?
Тот отрицательно мотнул головой. Задумчиво, будто пытался отмотать время вспять, что-то вспомнить.
Учти, Мартин, вкрадчиво, с вполне ясным предупреждением проговорил я, если ты мне врешь Посмотрел прямо в глаза. Думаю, ты сам знаешь, что тебя ждет в этом случае.
Вся эта чертовщина нравится мне ничуть не больше, чем вам, Руслан Каримович, сказал он вполне убедительно.
Сомневаться в его верности причин у меня не было, но безоговорочно доверять я мог только нескольким людям. Особенно в свете этой самой творящейся в Грате чертовщины.
В моем порту
В моем порту, поправил я его сухо.
Он замолчал. Весь этот город принадлежал моему брату. Моему брату и, что бы кто ни считал, мне. Сколько угодно я мог повторять себе, что больше не имею к делам Грата отношения, что в аварии, случившейся когда-то в прошлой жизни, сдохли мои обязательства и ответственность за все, что тут творится. Ни хрена! Грат намертво въелся в меня с первым вдохом его воздуха, отравленного предательством и пропитанного запахом моря.
В вашем порту, исправился Мартин, я не позволю проворачивать такие дела. И дело не только в законе, Руслан. Моралист из меня так себе, но я готов лично пустить пулю в того, кто организовал у нас под носом торговлю девчонками.
Я еще несколько секунд не сводил с него взгляда, затем утвердительно кивнул. Если он лжет мне, отправится туда же, куда отправятся ублюдки, расправившиеся с моими ребятами и увезшие мою женщину. Сейчас же самым верным было связаться с Акулевским и понять, не терял ли он в последнее время кого-то из своих воспитанниц. Если наша длинноволосая русалка имеет отношение к пансионату, значит, крысы завелись не только в Грате. А об этом Борис мне ничего не говорил.
Не глядя, я убрал бусы в карман. Вспомнил, как Ева касалась их пальцами, как ладонь ее лежала на груди. Как я, черт возьми, сам касался ее всего несколько часов назад. В висках зашумело, перед глазами заплясали черные точки, едва я подумал, что в эти часы с ней могло происходить что угодно. Что с ней и сейчас может происходить все что угодно. Тряхнул головой, выругался сквозь сжатые зубы.
Перехватив тяжелый, наполненный мрачной решимостью взгляд Алекса, я сделал знак, что все в порядке, и приказал Дмитрию:
Возьми нескольких парней. Как понимаю, девушка там же, где и Дамир?
Да. Что касается парней, все готовы. Можем ехать, как прикажете.
Хорошо.
Голову продолжало давить, где-то на краю сознания визг тормозов смешивался с несуществующим щебетом птиц.
Подойдя к окну, я рывком распахнул его, впуская в кабинет холодный утренний воздух и оставшийся после дождя запах сырости. Сделал глубокий вдох. Подошедший Алекс поставил передо мной чашку с кофе, кинул на блюдце рядом несколько кусков сахара. Не благодаря его, я положил один на язык и глотнул горький кофе. Снова тряхнул головой и, стиснув зубы, потер переносицу.
Я проверю Стэллу, проговорил он, когда я немного очухался.
Вместо запаха резины в легкие снова проникал сырой воздух, пропитанный терпкостью приготовленного с пряностями кофе. Всю ночь Стэлла провела с нами, но в какой-то момент не выдержала. Скула все еще болела от ее оказавшегося куда сильнее, чем я мог себе представить, удара.
Я тебя предупреждала, до сих пор звучало в ушах эхом моих собственных мыслей. Я тебя просила, Руслан! Просила не приближаться к ней. Ты разрушение. Ты себя разрушаешь, ты все вокруг разрушаешь.
В какой-то момент голос ее сорвался на хрип, по лицу покатились слезы, но она так и продолжала бросаться словами. Похожие на дробь, они предназначались не только мне, но и Алексу. Слова, отвечать на которые мне не стоило. Едва я, раздраженный, злой оттого, что вынужден медлить, от выкручивающей нервы неизвестности, попытался сделать это, она с размаху ударила меня кулаком так, как ударил бы не каждый мужик. Попытавшемуся усмирить ее Алексу досталась пощечина. А потом потом силы Стэллы резко кончились остались только слезы и короткое, сдавленное, полное мольбы:
Найдите ее. Найдите живой, прошу вас.
Руслан Каримович, вновь обратился ко мне Дмитрий.
Я запил кофе еще один кусок сахара. Горькое и сладкое, черное и светлое Этим стала в моей жизни Ева. О том, что могу потерять не только ее, но и жизнь, которую она носит под сердцем, я предпочитал не думать. И так достаточно.