Найдите ее. Найдите живой, прошу вас.
Руслан Каримович, вновь обратился ко мне Дмитрий.
Я запил кофе еще один кусок сахара. Горькое и сладкое, черное и светлое Этим стала в моей жизни Ева. О том, что могу потерять не только ее, но и жизнь, которую она носит под сердцем, я предпочитал не думать. И так достаточно.
Обернулся. В руках Дмитрий держал телефон.
Найденная на берегу девушка пришла в сознание, говорил он все так же четко и негромко. Я отправил с ней двоих парней. Только что один прислал мне сообщение. Она очень слабая. Практически сразу уснула.
Что они узнали? понимая, что это не все, резко спросил я, впиваясь взглядом в его лицо.
Она видела Еву. Живой.
***
Как Дамир? спросил я, когда навстречу мне вышел оперировавший его заведующий отделением хирургии.
Талантливый в своем деле, он вернул с того света многих. В том числе из моих ребят. Если кто-то и мог вытащить Дамира, так это он.
Пока никаких прогнозов, Руслан, ответил он, бесстрастно глядя на меня.
Как и для всех нас, эта ночь была для него бессонной. Проведший несколько часов у операционного стола, хирург выглядел вымотанным, но я знал, что в случае необходимости он проделает свою работу с той же ювелирной точностью, как если бы перед этим провел восемь часов в собственной постели.
Ты зря приехал, снова заговорил он. Даже если все пойдет хорошо, раньше, чем через сутки, твой человек в себя не придет. И это, я повторяю, если все будет в порядке.
Все будет в порядке, безоговорочно заявил я. Все, черт подери, будет в порядке! Но приехал я по другому поводу. Слышал про найденную на берегу девушку?
Он немного помолчал. Смотрел мне в лицо, потом перевел взгляд на остановившихся на некотором расстоянии от меня людей из службы безопасности. Я понял, что о Русалочке ему прекрасно известно, но сказать ничего не успел: в коридоре появился главный врач больницы. Как и заведующий хирургией, выглядел он так себе. Вчерашний день не был для них обоих рабочим, но в больницу их доставили по моему указанию сразу, как только стало известно о бойне. Один выживший на семь трупов. Я надеялся, что расклад будет хотя бы немного другим.
Где девчонка? спросил я сразу, без всяких приветствий. Мне известно, что она приходила в себя.
Ненадолго, подтвердил главный врач. Она в паршивом состоянии. Сомневаюсь, что сейчас она способна на разговоры.
Мне нужно ее увидеть, жестко выговорил я, глядя на него. Способна она на разговоры или нет, от нее, возможно, зависит, найду я свою жену живой или нет. Отдохнет после того, как ответит на мои вопросы.
Не став больше возражать, главврач повел меня по больничному холлу к лифтам.
Больничный запах вызывал отвращение. Хотелось зарычать, ощетиниться, едва я почувствовал вонь беспомощности. Именно в этих стенах я провел не один месяц, пока мир менял ночи и дни, пока мой брат любовался своей балериной, пока Грат жил своими законами. Первые дни после своего возвращения я помнил плохо. Только адскую слабость, постоянный шум и выворачивающую кишки тошноту. Все, чего мне тогда хотелось, послать и брата, и докторов к дьяволу.
Руслан, только прошу вас проявить понимание, вновь заговорил мой провожатый, когда мы вышли из кабины лифта на четвертом этаже.
На него я не смотрел внимание привлекли люди, дежурившие у одной из дверей в конце коридора. Как и говорил Дмитрий, их было двое. Увидев нас, они поднялись, но от двери не отошли. Главврачу я не ответил.
Не ждите от нее многого, продолжил он. Вполне возможно, некоторые вещи она сейчас просто не способна вспомнить.
Сделать это ей придется, на ходу ответил я.
Шаги наши эхом отдавались от светлых стен и покрытого мрамором пола.
Ренат хорошо растормошил как городскую казну, так и карманы спонсоров, чтобы сделать больницу такой, какой я видел ее сейчас. При моем покойном отце она напоминала захолустный сарай с плесневелыми углами и покрытым паутиной трещин потолком. До покушения я как раз начал заниматься вопросами финансирования жизненно важных для города объектов, но
Послушайте. Руслан, начал было врач, но я оборвал его.
Это вы меня послушайте. Остановился возле дверей палаты и посмотрел в упор. Этой ночью смертники, похитившие мою жену, расстреляли семерых моих парней. Еще один тут у вас борется за жизнь. Каждый из этих ребят был лучшим в своем деле и каждый был мне верен. С этим я еще разберусь. Единственное, что меня волнует сейчас, жизнь Евы. Никто, кроме этой девчонки, не знает, где она. Так что ей придется вспомнить все, что есть у нее в голове.