Не знаю, то ли пролитый бальзам подействовал, то ли поразила философская глубина моего суждения, но Никос успокоился и до Эрехтейона молчал.
В отличие от Парфенона, построенного из кремового (или нежно-золотистого, как считают некоторые) пентелийского мрамора, Эрехтейон выстроен из белого мрамора и темно-серого камня изысканное сочетание цветов. Этот храм, посвященный мифическому царю Эрехтею, сыну Земли, воспитанному Афиной, отличается необычной асимметричной планировкой. Мы подошли к нему со стороны знаменитого южного портика вот они, шесть стройных дев, торжественно несущих на голове архитрав. Мне всегда казалась странной одна вещь: обычно атланты и кариатиды статичны, если движение и присутствует, оно направлено вверх это естественно, ведь фигуры всего лишь заменяют колонны. В Эрехтейоне кажется, что девушки не стоят, а идут, подчиняясь единому ритму; эта идея движения ОТ стены храма меня прямо-таки завораживала, когда прежде я рассматривала снимки, и сейчас хотелось получить ответ на тот давний вопрос. Да, они точно шли и выносили (выдвигали?) из стены кровлю портика создатели чудес компьютерной графики следуют проторенным путем.
Правда, они прелестны? обернулась я к Никосу.
Вот эта кора из цемента, мрачно проговорил он, оригинал в Британском музее.
Нет, чтобы насладиться чудом Акрополя, сюда следует приходить без греческого аккомпанемента. Я попыталась сойти с опасной стези:
Интересно, где здесь была яма со змеями?
Никос удивился:
Зачем?
Ну как же, змея была знаком, а иногда даже воплощением царя Эрехтея, поэтому в храме содержали змей. А где-то рядом находилась Микейская цистерна резервуар для сбора дождевой воды. И еще, говорят, здесь была могила Кекропа, первого царя Аттики.
Он чуть раздраженно покачал головой:
Никогда не слышал.
Вот что получается, если больно много знаешь, рекомендую вам, Настасья Петровна, в дальнейшем демонстрировать эрудицию на лекции, а не в живой беседе. Гордого аборигена следовало умаслить: самолюбие штука деликатная, его надо щадить, и я пояснила, словно извиняясь:
Я читаю курс культурологии, поэтому пересмотрела массу материалов. Знаете, как это у нас всегда было: теоретическая подготовка на высоте, а остальное извините. Я, например, и надеяться не могла своими глазами увидеть то, о чем столько лет красиво рассказывала. Не знаю, как вас и благодарить, Никос, за этот подарок.
Мой спутник оттаял на глазах; мы еще побродили по Акрополю, он показал, где находились прежде жертвенник и гигантская статуя Афины Промахос (Воительницы) блеск золотого наконечника ее копья был виден с кораблей в Пирейском порту потом подвел к стене, окружающей цитадель. Город лежал внизу бескрайним морем до горизонта. Я оглянулась на Парфенон; разрушенный с восточной стороны еще сильнее, он все же поражал своим величием. Боже мой, как мне хотелось вернуться сюда снова, чтобы увидеть это чудо при лунном свете, когда время замирает и оживают тени!
Вы не устали? заботливо спросил Никос.
Что вы, как можно!
Тогда нам пора, хочу показать вам театр Диониса, он указал вниз, на огромную полукруглую чашу у юго-западного склона скалы.
Полчаса спустя мы бродили по истертым плитам проходов между скамьями, я садилась на теплые широкие сиденья, с разных точек разглядывая сцену, где когда-то проклинала изменника-мужа Медея, метался преследуемый Эриниями Орест, пророчествовала несчастная Кассандра как давно и как вчера это было! Никос не торопил меня, и я была благодарна за это: я ведь понимала, сколько раз ему приходилось сопровождать гостей по этому маршруту.