Мог создавать материки и осушать океаны.
Эта чертова пирамида сделала меня подобным Богу на Слюне. Я мог дать планете жизнь. Мог окончательно разрушить все, превратив в бушующий океан лавы.
А если честно, мне-то хотелось есть. Так всегда бывает от стресса.
Степаныч, доступ «Сверх один». Перестань барабанить по Скале, мы скоро выйдем.
Понятия не имею, как я до него докричался без общего канала связи, но атака немедленно прекратилась.
Разморозить экипаж. Они, конечно, низшая форма жизни, я фыркнул, но больше приспособлены для дела. Опять же обеды у Эльзы прелесть.
В полутьме помещения разлился чарующий аромат мяса. Да, вот так гораздо лучше.
Передаю командование капитану, сказал я, дождавшись, пока тела выдернут из стен и сложат рядком на полу. Когда очухается. Это его дело разбираться с командным пунктом планеты, а не мое.
Передача полномочий? уточнил голос.
Бурков пошевелился и застонал. Вольски приподнялся на одном локте, обвел мутным взглядом умирающего попугайчика пещеру и вновь рухнул на пол. Ничего, отойдет.
Да.
Принято.
Когда мы выбрались наружу, стемнело.
Рой беспилотников уже садился на открытую теперь для всех площадку грани Скалы будто сдвинулись вниз и растворились в ночном воздухе. Экипаж немного смущался друг друга, все же голые, но слаженно работал, отдавая указания Степанычу через голосовую связь севшего строительного робота. С инопланетным голосом же общался исключительно капитан.
Герман Сергеевич, давай-ка обновим нейросеть! наклонилась надо мной Эльза со шприцем в руке. Иди ко мне, мой хороший!
Я мурлыкнул и с удовольствием потерся загривком о прохладную ногу. Котам всегда приятно внимание низших форм разума.
Особенно, если впереди ужин.
Никого не жалко
Где ж вы деньги взяли? По нынешним-то временам глава местной администрации завистливо цыкнул зубом.
Профессор наклонился к нему и тихо ответил:
Фонд Моргана дал. Американцы.
Ему хотелось важно поднять указательный палец, как перед студентами на лекции, но Иван Сергеевич сдержался. За эту привычку его над ним в институте посмеивались, не хватало, чтобы и этот потертый мужичок, невесть за какие заслуги местный начальник, стал хихикать.
Глава кивнул, не отрывая взгляда от раскопа, что-то соображая про себя. Посмотреть было на что: тут тебе и десяток местных работяг, отвлеченных неожиданными деньгами от повседневного пьянства, и экскаватор вон он застыл с наполовину опущенным ковшом, будто некое древнее чудовище, и суетливый водитель Гришка, переманенный на время экспедиции из леспромхоза, отгоняет самосвал в сторону. Рядом бытовка и на скорую руку сколоченная из досок кухня, над которой вьется дымок. Жизнь кипит.
Ну если американцы
Глава сдвинул на затылок кепку и, не стесняясь, с хрустом почесался.
Завидую. Если чего найдете дайте хоть глянуть. Может, чего
Договаривать он стал. Профессор пообещал. Обещать не жениться, курица не птица. Пора было спроваживать местную власть подальше и смотреть, что там, в центре кургана.
Пока глава важно залезал в ржавый уазик, к профессору подошли сразу двое: помощница Элина, степенно, сознавая свою неимоверную значимость как ассистент кафедры и заместитель начальника экспедиции, и сын Гошка тот вприпрыжку. Вырвался из города пацан, свобода, вольный ветер. И десять лет, опять же, в его возрасте все хочется делать быстро.
Па-ап!
Иван Сергеевич!
И кому первому ответить? А, на работе все-таки
Погоди, Гошка. Да, Элина Романовна?
Рутина, все рутина. Почти не слушая помощницу, профессор медленно пошел по направлению к кургану. Здесь, на севере, эта небольшая в общем-то насыпь смотрелась как гора неправильной формы оплывший конус посреди чистого поля. Слева, вдалеке, чахлый лес, дальше болота. Ближайшая речка и та километрах в пяти. А сейчас бы окунуться плевать, что вода холодная даже в августе.
и непременно доложить велели, если найдем артефакты. В Фонде люди серьезные, шутить не любят.
Он кивнул на ходу, улыбаясь: Гошка забежал вперед и прыгал на одной ноге, умудряясь сшибать длинной веткой низкие редкие цветы. Кавалерист. Что в детстве самого профессора, что сейчас, в девяностые, игры одни и те же. Неулыбчивый только мальчишка, но это с годами пройдет.
Слышишь, казак! Аккуратнее прыгай. Одну коленку уже разбил вчера.