Долго так стоять не советую. Время не может остановиться навечно!
На верху лестницы стояло странное существо: сначала Тим подумал, что это девушка лет семнадцати, но потом разглядел, что над нарядным зелёным платьем с кружевами не голова, а белый шар с нарисованной улыбкой и лукавыми глазами, который, как и камешки вокруг, просто висел в воздухе.
Ну же! Поднимайся!
Странная девушка поманила Тима рукой, которая также висела перед кружевной манжетой платья словно сама по себе.
Тим понял, что теперь может двигаться.
Подниматься? Куда?
Сюда, глупенький! девушка засмеялась. Мы уезжаем.
А моя сестра?
А она остаётся. Не бойся, скоро она благополучно окажется дома.
Тим в нерешительности стоял перед лестницей. Тогда девушка сама спустилась вниз и взяла его за руку:
Ты же помнишь, какой сегодня день? Третье июня, мальчик. Третье июня в тот момент, когда девушка наклонилась к Тиму, её нарисованное лицо исчезло, и в глубине ставшего зеркальным шара Тим увидел берег ручья и старика, вокруг счастливых глаз которого собрались лучи морщинок.
Когда дверь кабины захлопнулась, лестница так же бесшумно вернулась внутрь корпуса, а паровоз сорвался с места и понёсся по равнине. Тим посмотрел вперёд: перед поездом по рельсам бежал синий огонь, и его праздничное мерцание вселяло уверенность в том, что в пути не случится ничего плохого.
Пойдём в вагон, Тим. Странная девушка открыла дверь, и Тим, ещё раз изумлённо оглядев кабину в поисках машиниста, которого нигде не было видно, последовал за ней.
Длинный коридор завершился ещё одной дверью, за которой взгляду Тима открылось зрелище и вовсе небывалое. Вагон, в который они вошли, был просто огромным по сути, это был высокий зал, в верхней части которого по всему периметру шла антресоль с бесчисленными шкафами тёмного дерева. Наверх вели лестницы, как и шкафы, покрытые резьбой.
Это у нас вроде гостиной. Я сейчас угощу тебя чаем, а пока давай познакомимся. Меня зовут До. Я у хозяйки вроде главной помощницы. Тебе с сахаром?
Тим так засмотрелся на богатства, собранные в вагоне, что не сразу понял, о чём его спрашивают.
Мне? Да Два кусочка.
До, которая что-то быстро переставляла в уголке возле начищенного до блеска медного бака, хохотнула:
Ладно, поглазей. Можешь подняться наверх, если хочешь.
Ещё бы не хотеть! Тим, дома у которого почти не было книг и безделушек, медленно шёл вдоль шкафов с бесчисленными старинными томами, но главным было даже не это: почти на каждой полке перед книгами стояли большие фарфоровые фигурки людей, животных, каких-то неведомых сказочных существ; часто фигурки составляли целые композиции, изображающие то шумную пирующую компанию, то суету в продуктовой лавке, то семью за вечерним чтением. Тут и там среди фарфоровых чудес встречались старые часы, заводные птицы, подзорные трубы и приборы, о назначении которых Тим не мог даже догадываться.
Нравится?
Голос До раздался прямо над ухом и так неожиданно, что Тим даже выронил фигурку смешной собачки, которую держал в руках. Тим в ужасе ахнул, но фарфоровая собачка остановилась в дюйме от пола и закачалась, как будто была подвешена на резинке. До подняла фигурку и со смехом вернула Тиму:
Тут ничего не разбивается. Чай готов.
Тим медленно пил крепкий чёрный чай с печеньем и вопросительно глядел на До. Та сидела в кресле напротив, качая туфлей, носок которой едва виднелся из-под платья но, скорее всего, она тоже была сама по себе. Наконец До глубоко вздохнула:
Хочешь спросить о чём-нибудь? Спрашивай.
А вы не обидитесь?
Вы?! До опять засмеялась. Ну нет, так не пойдёт! Только на ты, хорошо?
Хорошо. Ты настоящая?
До вскочила и, схватив край длинного шлейфа платья пальцами, закружилась по залу:
А какая же ещё!
Ну, я хотел сказать ты необычная.
Конечно. Кстати, подрастёшь говори так всем девушкам. Ладно, ладно! Я-то знаю, что ты имеешь в виду. У меня вот даже пальцы на шарнирах гляди. Но у нас тут всё настоящее. И необычное. Ты привыкнешь. А со временем, может быть, и поймёшь это.
Тим в замешательстве почесал затылок сейчас он ничегошеньки не понял.
А что это за поезд?
Это смысл существования всей планеты. До вдруг расхохоталась так, что схватилась за живот. Ну и лицо сейчас у тебя!
Тим посмотрел влево, где висело зеркало, вид у него и правда был смешной.