И пока Георгий боролся дома с накатывающимися депрессиями, в кабинете хирурга Александрова шёл горячий спор. Оппонентом Тимофея Сергеевича был доктор Шнайдер, гражданин Германии, и разговаривал он с заметным акцентом.
Я хочу сказать, что это шанс твоему пациенту!
Нет, я, конечно, не против современных разработок, оправдывался Александров, но это больше похоже
Ты хочешь сказать, подопытный кролик?
Очень похоже.
Он ничего не теряет, настаивал Шнайдер. Теряю я. Знаешь, сколько стоит этот имплантат?
Могу только догадываться.
Вот именно! Мне нужен опыт. Ему нужно зрение. Все только выиграют. И всё это в рамках программы обмена опытом.
Зачем это тебе? Тут же дело не только в опыте? прищурив глаза, спросил Александров.
Тебе разложить по пунктам? О`кей. Это образец. И его нужно тест тест
Протестировать.
Верно, протестировать полгода. Если все будет о`кей, мы заработаем денег на будущих пациентах. Если все будет не совсем о`кей, наше СМИ не раздует о неудаче. Будем дорабатывать.
Я же говорю подопытный кролик.
Не-ет, протяжно возразил иностранный хирург с хитрой улыбкой на лице. Про кролика я говорил. Я готов сам говорить с пациентом. Сколько прошло после травмы?
Почти пять месяцев.
О`кей. Можно ставить имплантат.
Ладно, Шнайдер. Меня ты уговорил. Осталось уговорить Савина.
Через день после этого разговора сам Савин в том же кабинете внимательно выслушивал немецкого хирурга, и почему-то у Георгия ни грамма сомнения не возникло. Только пара вопросов.
А как я буду видеть окружающий мир?
Теоретически свето-тени. Не цветные, продолжал объяснять Джозеф Шнайдер с жутким акцентом. Крупные детали Вы сможете отличать, а читать нет.
Понятно, но это лучше, чем ничего.
Данная методика разработана для тех, кто именно потерял зрение. Как это объяснить? Ваш мозг обучен видеть предметы. Вы знаете, что это тёмное, а это светлое. Это круглое, а то квадратное. Вы знаете предметы. Мозг помнит эти предметы. Теперь нужно его научить видеть эти предметы чуть-чуть по-другому. Ваши старые знания смешаются с новым зрением, и Вы получите способность видеть и жить. Я сейчас рассказываю это в очень простом варианте.
Но мне нравится, улыбнулся Савин.
Смотрите, я предупредил о возможной неудаче и осложнениях.
Я согласен, уверенно сказал Георгий. Терять мне уже нечего.
Операцию Савину провели через две недели. Ещё неделю настраивали электронику. И вот на носу Савина повисли заветные очки «супермена», как прозвал их сам журналист. Технология вживления чипа давно не нова, но качество выходило на новый уровень.
Аккумулятор, который питал вживлённый чип, был размером со старую гривневую монету и держался прямо на черепе. Очки тоже питались от своего аккумулятора, спрятанного в заушины. Савин этого не видел, но они выглядели довольно стильно и не громоздко. Единственное, к заушинам крепилась эластичная лента для предотвращения случайной потери очков. Мини камеру, расположившуюся в мостике оправы, было практически незаметно. Связь очков с чипом, как понял Савин, была через блютуз.
Аккумулятор чипа легко снимается, пояснял молодой ассистент Шнайдера. Заряжайте его каждую неделю. Зарядное устройство прилагается. Заряда очков хватает на целые сутки, но я рекомендую заряжать их каждую ночь. Очки заряжаются через стандартный микро-ЮСБ. Так что, если что, сможете зарядиться от любой другой зарядки для андроида. По нашей технологии в очки встроены сенсоры открытых глаз. То есть, вы, как и раньше, можете закрывать глаза, чтобы перестать видеть. Закрытые глаза более пяти минут автоматически отключают питание очков. Включить их надо будет сенсорной кнопкой.
Ну что? Пробуем? спросил профессор.
Пробуем, с волнением согласился Георгий, и Шнайдер коснулся кнопки включения.
Савин сначала растерялся, а потом через некоторое время стал различать светотени. Он посмотрел на Шнайдера. Он видел его лицо так, будто смотрел на расплывчатую черно-белую фотографию, но главное, что он видел. Плохо, но видел.
Ну как? поинтересовался немецкий хирург.
Это.. это это круто! Савин был в восторге.
Пройдитесь по комнате и называйте предметы, которые сможете отличить.
Савин сделал, что его просили, и понял, что относительно полноценная жизнь к нему вернулась. Пусть и черно-белая.