Вижу, согласился Петька. А откуда с Урала?
Каменка. Деревня вроде этой. Только гор побольше.
Ну, побольше это не фокус. У нас и одной нет. Равнина.
Ладно, равнинники, перебил Петьку Санька, ты лучше скажи, куда идешь.
К Равилю. Обещал помочь, ему клуб убирать нужно. Мать-то в больнице.
Давай и мы Корнейка, пойдем, поможем? вот тебе, братец двоюродный, и проверочка, Корней ты или Корнейка.
Отчего же не помочь, согласился Корней.
Да ты с дороги
Не пешком же шёл. Ехал.
В запломбированном вагоне? не удержался Петька.
В плацкартном.
Это другое дело. Тогда айда
Лай, низкий, басовитый, они услышали издали. Даже не лай, а рев. И крик:
Место, дурья башка, место! Кому говорю!
Опять Урюк с цепи сорвался, зябко передернул плечами Петька.
Сосед Равиля, Малков, собаку завел. Да не щенка, а большую, из города привез. Азиатскую овчарку. Завел, а сладить не может. Не слушает Урюк его, торопливо объяснял Санька. Загонит на крышу и до ночи там и держит. И не подойди, разорвет!
В подтверждение сказанному сверху прокричали:
Эй, ребята! Вы того калитку прикройте! А то убежит зверюга, бед наделает!
Не слушайте его, крикнула женщина из соседнего дома. Сам пусть закрывает. Завел людоеда, вот и справляйся! Всех перекусают, что пес, что хозяин!
Санька глянул через забор. Точно хозяин забрался на крышу, а псина скалит зубы у приставной лестницы.
Может, сбесилась она, надрывалась женщина. Ребенка на улицу не пустишь. Какое там у него добро, что чудище завел сторожить? Кощей просто!
Хочешь, не хочешь, а к Равилю нужно было идти мимо калитки. Она, калитка, была распахнута, видно Малков собирался выйти, когда пес оборвал цепь.
Нормальные герои могут и в обход пойти, предложил Петька.
То нормальные, Славка возразил больше для куража. Обход, что обход Умный в зубы не пойдет, умный зубы
Наташка! Наташка, поворачивай! Урюк сорвался! закричал вдруг Петька. А чего кричать? У Наташки музыка в ушах, плеер, она себя не слышит, не то Петьку.
Если плохое может случиться оно случается. Что стоило Наташке проехать часом раньше или часом позже, а лучше бы и совсем остаться дома. Или хотя бы ехать без трещотки. А нет, едет и трещит на всю Норушку смотрите, это я, Наташа Лунаева, еду. Как назло, трещотку он сам сделал для неё, из гусиного горла. Хорошая получилась, громкая. Всем слышно.
Урюк ее тоже услышал. Повернул башку, а затем развернулся и сам, развернулся и потрусил к калитке.
Где-то под ложечкой засосало и сердце остановилось. А делать нечего. Назвался груздем, полезай в пузо.
Он шагнул к калитке, шажком маленьким, робким. Второй вышел побольше, а третий совсем хорошим.
Куда? крикнул Петька, но отвечать некогда. Куда, куда, в магазин по дрова! Калитку прихлопнуть, а то ведь порвет Урюк Наташку.
Секунды тянулись, как сосновая смолка, терпкие, вяжущие. А ведь могу и не успеть. Санька побежал действительно быстро но у самой калитки наткнулся на спину.
Пусти, пробормотал он.
Гостю первое место, ответил Корнейка и шагнул во двор.
Ну, всё. Не было даже сил закрыть глаза. Урюк огромными прыжками приближался к калитке. Три прыжка. Два. Один
Привет, привет, друг человека, голос Корнейки, спокойный, укоризненный, для Урюка оказался крепче цепи. Пес остановился в пяди от Корнейки. За забором ахнула и замолчала крикливая соседка. Петька-Пирог, что вдруг оказался рядом, схватил за руку.
Шалишь, брат? Скучно? Ты большой, взрослый, делом займись.
Пес понуро опустил голову, кончик хвоста едва вилял.
Цепь, конечно, нехороша. Так ведь вон ты какой! Боязно.
Урюк тявкнул. Не громко, не басовито, как прежде, а робко, даже заискивающе.
Ты, конечно, отчасти и прав. В самом деле, где это видано метлой.
Эй, паренек! Ты его того подержи, а? Или вот веревка под лестницей, ты его веревкой за ошейник, и к дереву, Малков пытался говорить уверенно, но чувствовалось он растерян и даже напуган.
Зачем же веревкой? Он этого не любит.
Да кто его спрашивает! Перебаловал я его, вот и дурит. Ничего, шелковым станешь, и не таких обламывали! хозяин слез с крыши, но к собаке идти не торопился. Я его, понимаешь, в питомнике брал, денег отвалил немеряно, а он
Он на взводе.
Чего?
На взводе. В другой раз не лаять будет, а сразу рвать начнет.