— Он мог убить ее?
— Конечно, но без всяких затей. Финней не артист. Он любит ножи и револьверы. Нет, это не его рук дело, иначе Рыжая умерла бы быстро и просто.
Пат затянулся.
— Твой клиент, Майк?
— Берин-Гротин? Исключено! Черт, да он и мизинцем не оказался бы замешанным в этой истории, если бы не газеты. Это человек другого поколения, Пат. Деньги, положение, манеры... все, что можно ожидать у джентльмена старой школы. Он чрезвычайно гордится своим именем... не дай бог, от облачка падет тень. Берин-Гротин не глуп. Нуждаясь в защите, он нанял себе Финнея, но поспешил избавиться от него, как только тот вляпался в дерьмо.
— Ты говоришь, Кобби Беннет и тот, в баре, были чем-то напуганы.
Подумай об этом.
— И здесь тупик, Пат. Коротышка — мелкий жулик. Кобби — в таком деле, где всего надо опасаться. Обоих напугать очень легко. Вот почему я не придаю особого значения их страху.
Пат хмыкнул. Я чувствовал, как он размышляет, отыскивая ответ, тасует события, сопоставляет факты и возможности.
— Ребята, которых я знаю, мелкие сошки. У меня есть кое-какие предложения, но с тобой ими пока не поделюсь, потому что ты осатанеешь и впутаешь меня в какую-нибудь историю. — Он уставился в пепельницу. Послушай, Майк, чего ты хочешь?
— У тебя есть люди. Пусть они поработают, узнают подробности.
Действуй, как будто это убийство, и что-нибудь выяснится. Подробности, вот что нам нужно.
— Ладно, Майк. Но сотрудничество должно быть взаимным. И раз я пускаю людей, чего ожидать с твоей стороны?
— Черт побери! — воскликнул я. — Сегодня вечером у меня встреча с Лолой. Может быть, у нее найдется подружка.
Глава 5
Приятно было возвращаться к Лоле. Она открыла дверь прежде, чем я дотронулся до звонка, и стояла, с радостной улыбкой глядя на меня, будто я действительно что-то из себя представлял. Она была снова в черном, но без декольте.
Голос звучал мягко, как мурлыканье кошки.
— Привет, Майк. Ты не войдешь?
— Только попробуй не впустить!
Я прошел через коридор в маленькую комнату, украшенную безделушками, которые так любят собирать одинокие женщины. Занавеси были накрахмалены, а от свежей краски еще пахло скипидаром. Усевшись в кресло, я поинтересовался:
— Недавно переехала?
Она кивнула и, устроившись напротив, стала смешивать два хайбола из миниатюрного бара.
— Совсем недавно, Майк. Я не могла оставаться в старой квартире.
Слишком много неприятных воспоминаний. У меня для тебя сюрприз.
— Да? Какой?
— Я снова манекенщица. В универсальном магазине за скромную плату, но работа мне нравится.
В самом ее облике, как и в квартире, чувствовалось что-то новое.
Забылось то, кем она была, и осталось только будущее.
— Твои бывшие... связи, Лола. Как с ними?
— Никаких привидений, Майк. Все в прошлом. Люди, которых я знала, никогда не станут искать меня здесь, и один шанс из миллиона, что где-нибудь встретятся со мной случайно. Ну, а если и встретятся...
Я закурил «Лакиз», бросил пачку на кофейный столик и смотрел, как она ногтем выбирает сигарету. После первой затяжки Лола подняла глаза и заметила, что я за ней наблюдаю.
— Майк, — произнесла она, — прошлой ночью тебе было хорошо?
— Прекрасно.
— Но ведь сегодня ты пришел. — не только за этим?
Я медленно покачал головой.
— Спасибо, приятель, — подмигнула она мне. — А теперь выкладывай, зачем явился.
Я подцепил носком оттоманку и подтянул ее к себе под ноги.
Устроившись удобнее, с удовлетворением затянулся и выдохнул струю дыма.
— Нэнси убили. Почему? Если я отвечу на этот вопрос, то найду и убийцу. Она была в древнейшем рэкете в мире. Это денежный рэкет; это политический рэкет. У девушек в нем вырабатывается интересное отношение к жизни — никто не может задеть их, зато они запросто могут кое-кому навредить... если захотят.