Через четверть часа все подготовят, сказал магистр, вернувшись. Надеюсь, успеем.
Он присел рядом, отвел прядь с моего лица, во что-то пристально вглядываясь. Кажется, вены вздулись и почернели не только на руках. Хорошо, что я не могу видеть себя в зеркале, пришла откуда-то нелепая мысль. А следом еще более нелепая: жаль, что он видит меня такой Ричард ругнулся себе под нос.
Давно тебя укусили?
Часа три назад.
Совсем недавно? А что ты делала после того?
Бежала сюда.
Сколько?
От Клейдона.
Он усмехнулся.
Так торопилась меня прикончить? Сама, считай, и разогнала проклятье по телу.
Ну, извини, в тон ему ответила я. Надо было ползти. Тогда бы сюда как раз чумная тварь и добралась.
Я вытянула руку, разглядывая черную сеть вен. Жуткое зрелище. Завораживающее.
Если я уже не чумная тварь.
Пока ты себя помнишь ты человек.
А это так и останется?
Нет. Будет как было. Он помедлил с полмига, точно колеблясь. Позвать священника? Вряд ли у тебя накопилось столько грехов, чтобы не успеть исповедаться до ритуала.
Я снова встретилась с ним взглядом. Нет, не издевается.
Как часто умирают на посвящении?
Четверо из пяти.
Я сглотнула, ребра снова перехватило ледяным обручем. Хотя что мне терять? Если сейчас пойти на попятную, я все равно умру. Так хоть какой-то шанс
Мне не в чем исповедаться.
Он улыбнулся одним углом рта.
Завидую.
Я пожала плечами. Любое решение имеет последствия. Ты сам выбрал такую жизнь. Но если уж зашла речь одну вещь мне может рассказать только Ричард. И нужно спросить это сейчас на случай, если я не переживу этот их ритуал.
Как умер мой отец?
Магистр не отвел взгляда.
В поединке.
Ты дал ему поединок?
Он очень странно усмехнулся.
А ты что решила? Что я пришел резать спящих, как магистр осекся. Поединок. Пока мои друзья сдерживали его людей.
Вроде не врет. Да и зачем бы ему?
Спасибо.
Да было бы за что.
Он поднялся, подошел к все еще открытому проходу.
Куда он ведет?
Я еще не присягнула в верности ордену.
А если после всех обетов он потребует от меня раскрыть все тайны замка Эйдо? Всех-то я не знаю, наверняка многое ушло на тот свет вместе с родителями. Но и того, что знаю, вполне достаточно. Например, что тайный ход в замке далеко не один А из подвала потайная дверь ведет в настоящие катакомбы, во время войны с Ландернау отец полгода укрывал там партизанский отряд, пока в самом замке оккупанты чувствовали себя как дома.
Дед сдал им замок, сохранив земли и титул, а значит деньги и людей. Чтобы тем временем его сын со своим отрядом язвил врагов, как мог: перехватывал обозы снабжения и мытарей, везущих в столицу собранные налоги, уничтожал патрули. А потом, когда поднялось восстание, ударил в спину.
Дед Ричарда склониться отказался и лишился всего. Земли и титул соседей отдали моему деду но когда поднялось восстание, он вернул их законным владельцам. Точнее, королеве-в-изгнании, которая передала их законным владельцам.
Тогда хотя бы скажи, как его закрыть. Голос магистра вырвал меня из воспоминаний о семейной истории. Мало ли, прислуга решит прибраться в кабинете, пока я занят.
Я снова попыталась встать, чтобы сделать все самой, и опять ничего не вышло. Подавила искушение сказать про рычаг по ту сторону стены. Магистр же не настолько глуп, чтобы запереть себя сам. Да даже если и запрет выйдет, ловушек в коридоре нет. Выберется и вернется, только разъярившись. Не стоило оно того.
Слева, второй камень снизу, третий от прохода.
Проем закрылся. Ричард оглядел вернувшиеся на место полки.
Хорошо сделано. Сам бы не заметил.
У тебя дома наверняка не хуже.
Теперь это дом Рэндольфа, ровным голосом произнес он.
Интересно, что такое произошло между братьями?
Вы поссорились?
Нет, так же ровно произнес магистр, давая понять, что продолжать эту тему не намерен. Какое-то время мы молчали, думая каждый о своем. Впрочем, то, что творилось у меня в голове, сложно было назвать словом «думать», я металась от надежды к отчаянию, от самых черных предчувствий к мечтам о будущем ведь уходят же Хранители в отставку, в конце-то концов, и снова проваливалась в страх перед неизвестностью. Надо было согласиться на священника, сейчас бы исповедовалась и слушала утешения вместо того, чтобы крутить в голове одно и то же.