Выражение его лица выглядело почти комичным. Ошеломленность быстро сменилась излюбленной маской невинности, затем его черты исказило отчаяние.
Няня? продолжила она в повисшей тишине. Серьезно, Грэм?
Она не хотела плакать, обещала себе, что не будет. Чтобы воплотить задуманное, ей требовалась стальная решимость. Но сдержаться она не смогла. По щеке покатилась одинокая слеза.
Он начал заикаться.
Я Это это была ошибка, мгновенное помутнение, сам не знаю, как так получилось, промямлил он. Я был в депрессии. Типа того. Ну, знаешь, потерял работу и все такое. А она начала приставать Я просто отреагировал.
Вот как? Он собирался обвинить во всем Женеву? Какая изломанная комедия. Которую она уж точно не хотела видеть.
Дважды? тихо поинтересовалась она. Я наблюдала за вами дважды.
Он встал и направился к ней. Она отошла за барную стойку так, чтобы она оказалась между ними. Как ни странно, какая-то ее часть жаждала оказаться в его объятиях, услышать от него слова утешения. Ей хотелось верить, что, несмотря на свою вопиющую неверность, он любит ее. Если бы она могла принять таблетку и забыть то, что видела, она бы это сделала.
Ты когда-нибудь мечтала о том, чтобы проблемы разрешились сами собой?
Но проблемы не исчезали по щелчку пальцев. Их приходилось исправлять иногда скрепя сердце.
Не подходи ко мне, Грэм, прошипела она. Просто убирайся. Мне нужно время, чтобы все обдумать.
Селена.
Она сделала несколько шагов назад. Он подступал все ближе.
Детка, приторно-нежно проворковал он. На его лице застыли печаль и отчаяние. Она видела его таким не раз. Он всегда делал эти большие проникновенные глаза, полные искренней мольбы. Но она слишком часто его прощала.
Пожалуйста, продолжал он. Выслушай меня.
Она старалась держаться спокойно, но голос звучал тихо и грустно:
Не представляю, как ты сможешь выкрутиться на этот раз.
Он не обратил на ее слова никакого внимания просто продолжал приближаться, пока она не оказалась загнанной в угол. Отступать было некуда.
Она терпеть не могла ощущение безвыходности. В груди снова заклокотала ярость. И страх.
Ей не нравилось выражение его лица. Оно было знакомо ей по их самым безудержным скандалам. Он ни разу не ударил ее, но иногда становился пугающе агрессивным. И она прекрасно знала возможно, одна во всем свете, на что он был способен в гневе.
Грэм потянулся к ней. Она взвизгнула.
Отойди от меня, Грэм!
Взвизгнула слишком громко. Протянув руку за спину, она нащупала игрушечного робота Стивена большого, тяжелого и твердого. Она всем сердцем надеялась, что не разбудила своим криком детей.
Глава седьмая
Энн
Показалось ли ей? Воздух в офисе был будто наэлектризован негативом. Она почувствовала это сразу еще до того, как Эви, секретарша, которая никогда не скрывала своего презрения к Энн, одарила ее широкой улыбкой.
Кейт хочет тебя видеть, сообщила Эви, слегка сморщив нос и сверкнув глазами в злобном ликовании.
Ее ослепительно-белозубая улыбка контрастировала с оливковой кожей. Глаза были черными в тон волосам. Ее инстаграм-профиль представлял собой нелепый каталог селфи вперемешку с постановочными снимками себя любимой в разных местах. С каждой фотографии на залетного пользователя смотрела ярко накрашенная, вызывающе одетая, отфильтрованная до мультяшно нереалистичной красоты Эви. Для своих немногочисленных подписчиков она ежедневно прихорашивалась и выпячивала в камеру губы и декольте. Ради нескольких лайков и пары сердец-эмодзи. К чему стремились такие люди, как Эви? К тому же, к чему стремились все в наши дни, к популярности. Она хотела стать звездой, богатой и обожаемой, не вложив в это ни капли труда. Хотела быть идеальной. Нет. Хотела казаться идеальной.
Но совершенство всегда оставалось недостижимым. Только не в реальности. И эта заранее проигранная битва опустошала ее.
Энн видела Эви насквозь, видела все слои ее личности. И ни один из них ей не нравился.
Хорошо, улыбнулась ей Энн. Спасибо!
Ко всему прочему, ей не нравилось, как Эви на нее смотрела прожигала взглядом, как будто видела то, что от других было скрыто. Вероятно, и правда видела. Некоторые люди это умели: подмечали, чувствовали. Такие часто становились копами и частными детективами. Или уходили в творчество, реализуя себя в живописи, литературе, фотографии. Чувствительные люди, способные улавливать энергетические волны, эмпаты.