«Всё это великолепие создавалось с одной-единственной целью влюблять в себя» подумала Эллин. И, кажется, Парижу это удалось.
Полюбовавшись с площади Трокадеро на Эйфелеву башню, Эллин решила купить билет и подняться наверх. В толпе других посетителей, стремящихся насладиться видами столицы, Эллин поднялась сначала на первый, а потом и на второй этаж самого высокого в мире сооружения.
Ей открылись потрясающие панорамы нового Парижа. Если до реконструкции середины 19 века столица Франции была грязным городом с трущобами и узкими улочками, на которых было удобно строить баррикады, то теперь её облик совершенно изменился. В 1889 году город, снабжённый водопроводом и канализацией, олицетворял мощь технического прогресса и силу инженерной мысли, наглядным воплощением которой являлось грандиозное детище Эйфеля. Словно расчерченные по линейке широкие улицы и проспекты, застроенные домами одной высоты и архитектурного стиля с коваными балконами и мансардами, лучами расходились от восьмиугольных площадей. Параллельными дугами и отрезками они уходили вдаль, насколько хватало взгляда.
Эллин на миг показалось, что Эйфелева башня стоит в центре впечатляющего водоворота из домов, парков, площадей От увиденного у неё перехватило дух. Она и представить не могла, насколько грандиозным может быть творение рук человеческих.
Опершись на высокие перила, Эллин с восхищением разглядывала Париж, и вдруг поняла, что для человека нет ничего невозможного. Он творец всего и вся, включая собственные мысли и чувства. Тот, кто строил этот прекрасный город, несомненно, был новатором и верил в свою идею. А инженер Эйфель? Тот тоже до последнего верил в свою звезду. Говорят, ему не разрешали достроить башню до тех пор, пока он не пообещал лично возместить все убытки в случае её падения.
Эллин, ты полностью права, раздался голос Иоанна.
Услышав эти слова, Эллин улыбнулась. Ей нравилось такое обучение, когда можно путешествовать, исследовать мир, осмысливать увиденное, а рядом всегда находится наставник, умеющий навести фокус на самое главное. Интересно только, почему это происходит именно с ней? Наверное, её персона по каким-то причинам важна небесам, раз ангел-куратор вот так запросто с ней разговаривает.
Не раздумывая об этом долго, Эллин спустилась на лифте вниз и отправилась подкрепиться.
Время как раз подошло к обеду. Несмотря на то, что на часах было около 8 вечера, в парижских кафе и ресторанах обеденная пора была в разгаре. Эллин выбрала табльдот (с фр. «хозяйский стол», заведение при гостинице) Diners de Paris, где можно было за 4,5 франка неплохо поесть, заказав набор из нескольких блюд с вином и кофе.
Кроме комплексных обедов, табльдот отличался общим столом, за которым и сидели все гости. Пообедав в соседстве с дамами и месье среднего достатка и поблагодарив хозяйку за вкусную еду, Эллин вышла на улицу и отправилась гулять по набережной Сены в сторону Площади Согласия.
Уже стемнело, когда девушка подошла к мосту Согласия, ведущему с левого берега Сены на правый, где рядом с Площадью Согласия располагалась её гостиница. С виду ничем не примечательный, мост был построен из камней разрушенной крепости-тюрьмы Бастилия, о чём Эллин, конечно, знать не могла. Она любовалась отражением света фонарей в речной глади и размышляла о том, что сказал Иоанн про француженок.
Отсутствие страхов в подсознании Интересно, а чего я боюсь больше всего на свете? И тут она поняла, что боится не только тараканов, пауков и мышей, но и совершенно иррациональных вещей например, нарушить то или иное правило, заданное кем-то другим для неё.
Почему я должна следовать установленным кем-то правилам? Ведь ничего не случится, если я их нарушу! Вот, например, сегодня я нарушила правило, что девушкам нельзя без сопровождения гулять по большим улицам, чтобы не дай бог не встретить толпу мужчин. Сегодня я замечательно прогулялась по Елисейским полям, улице Клебер и набережной Сены, где было множество мужчин, и ничего плохого не произошло! Я заходила в табльдот и обедала одна за столом, где сидели мужчины, и опять же со мной ничего не случилось! Похоже, правила нужны только тем, кто их придумывает мне же от них никакого толку.
Размышляя таким образом, Эллин подошла к двери своей гостиницы и взялась за кованую ручку. Она ещё не знала, что стены её внутренней Бастилии были уже безвозвратно разрушены с того самого момента, когда она решила переступить неписаные законы социума