Мама, прошептала и не услышала собственного голоса.
В тот день я вошла в историю как та самая девушка, что вышла из тоннеля Героев без единой царапины.
Это покажется чудом, вещали все радио и теле каналы. Но студентка третьего курса Университета Авиации и Отражений Варвара Кок действительно отделалась всего-навсего лёгким испугом, избежав мясорубки, в которой пострадало более тысячи человек.
Лёгким испугом? Два часа, показавшиеся мне вечностью, я была замурована в стене, обездвиженная, напуганная, в абсолютной темноте я слушала стоны и крики умирающих и раненых, и гадала, какой из этих голосов принадлежит мама. Не папа ли так тяжело дышит? Живы ли они вообще?
Это «лёгкий испуг»?
Да я с тех пор сплю при свете, потому что темноты боюсь, как трёхлетняя соплячка А они «лёгкий испуг». Хотя
На самом деле, нам всем здорово повезло. Уверена, не проходи в трёх кварталах от места катастрофы Всемирный съезд дверлов гномов, по-нашему, жертв было бы гораздо больше. Но этот низкорослый народ, в совершенстве владеющей магией Земли, пришёл на помощь сразу же. С самых первых мгновений они руководили спасателями, направляли, подсказывали, где искать, и, вооружившись лопатами своими собственными, сделанными из специальных сплавов и обладающими чёрт знает какими способностями, копали, снимали целые пласты земли и устраняли завалы, нещадно расходуя собственный магический резерв.
Следующую неделю я жила, как во сне. Вообще ничего не помню из происходящего за стенами больницы, куда я фактически переехала, чтобы быть рядом с родителями и братом. Все трое были в ужасном состоянии, и наши врачи, посовещавшись с магическими целителями, приняли решение о введении их в искусственную кому и помещении в специальный раствор.
Мне пытались объяснить, что это не страшно, что лишь благодаря этому мои родные не просто выживут, они будут вести прежний образ жизни, полностью выздоровев Но когда я увидела, как маму опускают в стеклянный гроб, наполненный желтоватой жидкостью, потеряла сознание от ужаса.
Поначалу доктора терпели меня в больнице, не прогоняли. Потом начались уговоры.
Ты всё равно ничем им сейчас не сможешь помочь, увещевал папин целитель. Ступай домой. Учись. Встречайся с друзьями. Живи! Ты же губишь себя излишними волнениями.
Я не могу, всхлипывала я и трясла головой. Пожалуйста, разрешите. Я не буду мешать.
В последний раз.
А когда я вскинулась, чтобы опротестовать это решение, мягко, но твёрдо взял меня за руки и заявил:
Варвара, они ещё очень долго будут лежать в растворе. По самым радужным прогнозам, два месяца. Ты убьёшь себя за этот период, изведёшься. Скажи, кому от этого станет легче? Папе или маме?
Он и в самом деле отдал приказ не пускать меня в отделение, но смирилась я не сразу, дежурила под окнами больницы, плакала, если меня прогоняли. Если не прогоняли, тоже плакала.
Меня спасла Мотька. Пришла, взяла за руку и, не слушая возражений, увезла к себе домой. Выходные я провела там, у бассейна, с какой-то книжкой в руках, а в понедельник впервые со дня аварии поехала в универ.
Зачётная сессия уже началась, и мне пришлось потрудиться, чтобы догнать свою группу. И хотя преподаватели с пониманием отнеслись к моей ситуации: готовы были поставить отличную оценку в счёт моих бывших заслуг и, банально, из жалости меня это не устраивало. Поэтому я с ещё большим рвением ударилась в учёбу, всё свободное время проводя в университетской библиотеке или в читальном зале Националки.
Домой ездила, единственно чтобы переночевать.
Может, ко мне переедешь, пока твои не поправятся? не раз предлагала Мотька, но я отказывалась. В пустой квартире было одиноко, страшно, и приходилось спать с включенным светом, но в чужом доме, в счастливой семье было стократ хуже.
Не то чтобы я привыкла или стала меньше переживать, просто поверила, наконец: всё у моих родных будет хорошо.
Зачёты сдала без проблем и уже успела отстреляться по двум из пяти экзаменов, когда в субботу, шестнадцатого июня, столкнулась в Националке с Костриком.
«Теория отраженной относительности» Богеля у тебя? спросил он вместо приветствия.
«Теорию» на себя записала Мотька в моей ячейке и без того было полно книг, но сегодня на смене была знакомая библиотекарша, которая позволяла нам с подругой немного нарушать правила.
Можно и так сказать.
Дай почитать. Ты где сидишь? Где обычно, у окна сзади? Я подсяду.