Ты носишь в рюкзаке наручники?
Конечно! Каждая начитанная девушка должна носить. Мало ли?!
Я вот думаю, что с Гейтором делать. Он уже мылится спать. Отнесу-ка в ванную.
И то верно: попугай зыркал с каким-то безнадежным отчаянием, хотя и ругался с обычным остервенением.
Не знаю, зачем ты всюду таскаешь за собой это животное.
Зачем, зачем Cкучно без пустой говорилки. Крок лучше, чем радио или телевизор. И, сдается мне, несмотря ни на что, у него добрая душа.
Оу?! Слушай, в ванную свой TV не ставь. Ванная нам может самим пригодиться, крокодилам там не место. Засунь-ка лучше под стол. Мы будем безобразничать на высоте и без болотных комментаторов, хихикнула Ялини.
Вытащила из рюкзачка какие-то упаковки, и вот уж на кровать повывалились блестящие железки с ключами. Сказала радостно:
Купила четыре пары. Классно?
Конечно классно. Ложись, счас засобачу. Вашу руку, миледи. Мою? Бэйби, начнем с тебя. Не то ты излупишь своими ручищами мою задницу в кровь; что скажет бедная мамочка, посмотрела молящим взглядом. Играясь, толкнула Джо голым телом, завалив на кровать и, ерзая, хихикая, ласкаясь и целуя, стянула с него штаны; обворожительно и многозначительно улыбаясь, сдернула трусы.
Ой, я думала, будет хуже. А он вполне себе ничего! Как раз для нераздолбаной девчонки типа меня, игриво закусив губку. И, шепотом, Ну, кролик, чего ты? Все будет хорошо, доверься мне. Я же тебе доверилась, а?!
И, елозя божественным лобком, промежностью и попой по члену, лаская мужское тело, нашептывала:
О, я вот-вот кончу. Такой милый восхитительный крепыш. О, йеее И кроватка приличная, есть где подковаться. Так, не балуйся. Ручки вверх. Так Теперь выпрямил ножки
Конечно, было обещано, почти что гарантировано райское блаженство. Затем сказала деловито, сухо: «Закрой глаза и ни о чем таком не думай. У меня где-то завалялся презик. Вот я его!»
Вскочив с кровати, захохотала: «Игра окончена, ты проиграл! Давай, рассказывай, что там у нас в саквояжике». (Ну и сука. Зачем доверился? Дурак). Холодно, не подавая виду, Джо стал вещать: «Блаженство уже наступило или я грежу? Воистину, мне никогда не было так хорошо, как сейчас, в твоих наручниках, на нашем уютном ложе. Иди ко мне, Пенни-Пенелопа. Я распотрошу нашу норку, как оголодавший суслик. Или что там сейчас у тебя, влажная пещерка? Обогрею пещерку жарким пещеристым телом». Она смотрела с сердитым удивлением: «Ну ты, болван! Хватит дурачиться. Что носишь в кейсе?»
Он издал стон узника, пробудившегося ото сна в мрачных застенках; ответил зловещим шепотом:
Клубок маленьких, но очень ядовитых змей. Не советую рисковать. Они очень шустрые, даже пошустрее тебя будут.
Хи-хи, а я люблю змеек, они к богатству, ответила она. Но взгляд настороженный.
(Полного торжества не будет. Найду убью).
Махнула рукою: «Всё вы врете, синьор неудачник», и забегала по комнате в поисках кейса. Прогнувшись, отставив зад он успел на него плюнуть заглянула под кровать: «Ну кто же так прячет, малыш. Нет, чтобы закопать на мусорке». (Ага, как будто было до этого. Сука сучная. Циничная тварь быстренько подкрасила в ванной губы а как же?! Не забыла пописять на дорожку?!) И Джо крикнул невинным тоном: «Милая, если ты тихонько пописяла, то сдерни за собой, пожалуйста. Давай же соблюдать элементарные правила приличия даже в спешке!» Она, в дверях, свирепея, крикнула: «Чао, идиот, кретин, похотливая скотина. Бай-бай, неудачник!»
Её шаги затихали, удаляясь. В гостиничном номере сгущалась темнота. Вокруг было тихо.
Джо дал, наконец, выход чувствам. Сокровища похищены, свет померк, всё погружается во тьму. Теперь главное не захлебнуться эмоциями. Вот так, блеванешь от отвращения к себе, и захлебнешься. Утром явится сеньора прибираться, всплеснет руками, украдкою тронет член, и благопристойно-озабоченно убежит звонить в полицию. Хотя нет, она же может, по нынешним временам, позвонить с мобильного
Тварь! Шлюха! Но какая актриса! Да нет, просто я полнейший кретин. Внимательнее надо было спектакль смотреть, в лица актеров вглядываться, а не глазеть на костюмы да декорации. Убью суку! «Какая актриса умирает!» воскликнет, падая и хватаясь за несуществующее сердце Так он веселил себя, борясь с отчаянием. И опять, на разные лады: «Сука, шлюха, тварь»