Это я и хотел тебе предложить.
У меня вытянулось лицо.
А как насчет адвокатской этики? С каких это пор один и тот же законник работает на истца и ответчика одновременно?
Я разорвал договор с Ухватовой и вернул ей аванс. Теперь я весь в твоем распоряжении. Аркадий улыбнулся, демонстрируя два ряда крепких зубов. Днем, и если хочешь, ночью.
Это и есть твое деловое предложение? перепугалась я. Мне твои услуги не по карману.
Оплатишь мои услуги после того, как мы выиграем дело.
А мы выиграем?
Ася, торжественно объявил Аркадий, забыл добавить: лучшего специалиста по административному праву тебе не найти.
И я склонилась к мысли, что Аркадий Бирюков мой ангел-хранитель.
Правда, у моего ангела-хранителя имелся серьезный недостаток он страдал инфантильной жаждой одобрения.
Валериана и пустырник вкупе с шампанским сделали свое: свернувшись клубком на мягком уголке, я перестала поддерживать разговор. Бирюкова это нисколько не смущало.
Он разглагольствовал о сильных и слабых сторонах обороны противника, составлял исковое заявление, выстраивал линию защиты до тех пор, пока я ни всхрапнула. Только после этого адвокат, наконец, заткнулся.
Проснулась я от того, что затекли ноги. Я огляделась, обнаружила на себе плед и не сразу сообразила, где я и почему не в собственной постели. Вспомнила, что заснула, когда в гостях у меня был Бирюков, и вскочила с дивана.
За окнами брезжил рассвет.
Выглянув из кухни, я увидела своего гостя.
Он сидел за моим компьютером и распечатывал на принтере какие-то документы. Неслышно подойдя сзади, я заглянула через его плечо.
В открытом вордовском документе заглавными буквами было набрано: «Корсакова Ася Валерьевна», а также место моей прописки и данные паспорта.
Аркадий Степанович, ты рылся в моей сумочке? Адвокат не уставал меня удивлять.
У нас нет времени, не оборачиваясь, отозвался Аркадий Степанович, пришлось поискать твой паспорт. Зато у меня все готово, можешь читать и подписывать иск. Он протянул мне распечатанные листы.
Я представила, какая жизнь у меня начнется в промежутках между заседаниями суда и поиском денег и со стоном закрыла глаза.
Аркадий Степанович, я не хочу тратить силы и время на споры и суды. Может, мы решим с Ухватовой полюбовно? Какую ссуду она взяла? Может, я найду деньги, отдам ей, и мы подпишем договор купли-продажи? Что скажешь?
Я только за. Но как говорят древние, si vis pacem, para bellum. Хочешь мира, готовься к войне. Ты же не только аренду выплачивала, напомнил Аркадий Степанович, ты офис в рассрочку выкупала. Нам надо собрать все доказательства того, что большую часть суммы ты уже выплатила. Если Наталья откажется от сделки, мы передадим дело в суд. И суд вычтет из выплаченной суммы среднерыночную стоимость аренды, остальное заставит Наталью вернуть. Когда у меня на руках будут все доказательства, я смогу убедить ее, что ей не выгодно доводить дело до суда. Дай мне договор аренды офиса и банковские выписки. Это все, что мне от тебя нужно.
Разумеется, я была не согласна с Аркадием.
Старая русская пословица гласит: «против лома есть другой лом». Ухватова тоже наймет адвоката, и мы дойдем до Гаагского суда назло друг другу. «Встречусь с Натальей и поговорю. В конце концов, мы с ней женщины и должны поддерживать друг друга», думала я, слушая Бирюкова.
Я все сделаю сам, ты можешь вообще ни о чем не беспокоиться, продолжал внушать мне Бирюков.
Аркадий Степанович, иди домой, попросила я и посмотрела на своего защитника так, как смотрел на меня Сойер, когда выпрашивал лакомство.
Адвокат оказался упрямым, как ишак.
Дай мне договор аренды.
Договор у меня в сейфе на работе. И вообще, я тебя еще не наняла, юлила я.
Какие проблемы, сейчас и найми.
Он протянул мне еще один документ это был адвокатский договор.
Давай потом как-нибудь, я сейчас плохо соображаю, все еще отбивалась я.
Никаких причин доверять Бирюкову у меня не было. Несколько дней назад я вообще не знала этого человека.
Аркадий расстроился:
Ася, в чем дело? Я не возьму с тебя гонорар. Это благотворительная акция, заверил он меня.
Кто же откажется от халявы? И я поступилась собственными принципами:
Ну, если акция
Мы поставили подписи под документом, Бирюков заверил их личной печатью и отбыл. А я поймала себя на мысли, что все-таки нашла, на кого переложить свои заботы. Бирюков, конечно, чужой человек, но так даже лучше: когда он все уладит, я оплачу его работу и ничем не буду обязана.