Не тебе это решать, его глаза свирепеют все сильнее. Надо же. Властному господину смеют диктовать условия?
Мне уже даже не страшно. Мне нужно только, чтобы он от меня отвязался.
А разве я что-то решала в этом вопросе? я поднимаю брови. Ветров, восемь лет прошло. Может, у тебя провалы в памяти, но я тебе напомню: это ты от меня ушел. И мы оба знаем, почему.
Да, мы оба это знаем, Яр снова скалится, только теперь меня действительно пробирает, и тем не менее, ты должна была мне сообщить. Или что? Сколько времени ты не знала, что твой ребенок от меня? Когда проявился мой цвет глаз? В год? В два? Не вчера же!
Судя по выражению его лица я должна немедленно упасть на колени и разрыдаться горючими слезами раскаянья. Я же, даже если поскребу скребком и горсточкой чувства вины не разживусь.
И все-таки, как добиться того, чтобы он от меня отвалил? В идеале чтобы я смогла спокойно работать на новой работе. Я не претендую на самоосознаночку «дай мне кормить нашу с тобой дочь нормально». Мне наоборот нужно, чтобы Ветров не видел смысла в ребенке от меня. Пусть заводит себе статусных потомков, которых не стыдно показывать статусным приятелям.
Ну и что твоя дочь знает о папочке? едко уточняет Яр. Кто я по твоей легенде? Космонавт? Летчик-испытатель?
Дебильный разговор. И я меньше всего хочу быть его участником. И уж точно не хочу отчитываться перед Ярославом Ветровым о нюансах своего общения с дочерью.
Ветров, ты от меня ушел, напоминаю я для особо одаренных, и ты как-то жил восемь лет, не придавая никакого значения тому, что мы с тобой не очень-то активно предохранялись. Мы оба знаем, что ты ищешь жену из хорошей семьи, с хорошей генетикой. Ровню для тебя. Так все-таки чего-то хочешь от меня и от моей дочери?
Ну, получается, что дочь у тебя не твоя, а наша, холодно поправляет меня Ветров. Он не унимается. Все очень плохо!
Нет, Ярик, она моя, я скупо и фальшиво улыбаюсь, в графе «отец» у моей дочери стоит прочерк. И отчество я ей указывала не в честь тебя.
Судя по выражению лица Яра это отдельная строчка, за что он хочет меня прикончить.
Эго просто космическое как же так его дочь и без его отчества? То, что он слился с моего горизонта и даже о дочери узнал вот так, случайно, не имеет значения.
С отчеством это была моя мелкая месть, но больше все-таки страховка. Страховка, что даже если Яр и узнает, что у меня есть ребенок, споткнется об отчество и не полезет проверять глубоко. Слабенькая страховка, на самом деле, но как-то же работало до этого.
Я бросаю взгляд на часы. Все. Время вышло. К черту Ветрова, меня ждет Маруська. Я еще подумаю, что с этим делать. Буду рыть себе окоп уже по факту.
Я открываю дверь своими ключами.
На мое плечо падает тяжелая ладонь.
Мы с тобой не договорили, шипит Ветров раздраженно. А мне все еще не страшно. Я смертельно утомлена общением с «его светлостью».
Меня ждет моя дочь, Ветров, холодно откликаюсь я, сбрасывая его руку, сформулируй уже, чего ты от меня хочешь, кратко и приходи. А лучше просто забудь. Мне не было от тебя ничего нужно, не нужно и сейчас. У меня есть моя дочь, у тебя Кристина, которая наверняка будет рада родить тебе игрушечку ваших голубых кровей. Нас оставь в покое.
Шагаю внутрь своей квартиры, захлопываю дверь за собой, медленно стекаю на пол.
Маруська высовывается из кухни с печенькой в руках поймана на месте преступления, с легкой тревогой смотрит на меня. Но уличать дочь я сейчас не в состоянии.
В голове звенит, и пальцы мелко трясутся.
Такое ощущение, что только что провела боксерский спарринг.
Я сижу на полу в ожидании звонка. Или стука. Или в конце концов что Ветров что-нибудь рыкнет мне через дверь.
Ничего.
Тишина.
И когда я встаю и заглядываю в глазок вижу только пустую площадку.
Ушел. Просто ушел?
Если бы я была оптимисткой я бы поверила, что он согласился «забыть и оставить в покое». И даст мне спокойно работать в Рафарме, наконец.
Я реалистка!
Под ложечкой у меня посасывает
11. Маленькие шаги к большой цели
Яр, ты в курсе, что вообще-то приемное время у меня начинается с одиннадцати утра? И заканчивается в семь.
Просто налей чего-нибудь покрепче, я падаю в кресло напротив рабочего стола Влада и жмурюсь, не читай мне морали. Я же знаю, что дома ты ночуешь одну ночь из пяти. И ту если она выпадает на воскресенье.