Я точно не могла такого представить!
Девочка, которой ни в коем случае нельзя соприкасаться с холодной водой задумчиво произнесла Марианна. Чуднó!
Я и есть чудачка, сказала Алеа.
Марианна рассмеялась. Но её смех быстро перешёл в кашель.
Но как тебе удаётся избегать контактов с водой? продолжила она, когда снова обрела способность говорить. У тебя действительно всё нормально? Никаких проблем?
Алеа задумалась. Может, стоит поделиться с Марианной хотя бы крошечным фрагментом правды.
Ну несколько раз я всё-таки намокла.
Что?! вскричала Марианна. Когда? Кожа покраснела?
Алеа тут же её успокоила:
Вода попадала на разные части тела. И знаешь, что произошло? Ничего!
Что ты имеешь в виду? удивилась Марианна.
Ни покраснений, ни воспалений ничего!
Как это? В голосе Марианны слышалась растерянность.
Я и сама не знаю, но вода не причинила мне никакого вреда, заверила её Алеа. Может, холодовая крапивница вовсе не так опасна, как мы считали?
Марианна помолчала, обдумывая услышанное, а затем сказала:
Я бы хотела обсудить это с каким-нибудь врачом здесь, в клинике. Спросить его мнение.
«Только не это!» подумала Алеа.
Но, к счастью, Марианна сама отказалась от этой идеи:
Впрочем, лучше этого не делать. Никто не знает, что ты путешествуешь одна на корабле. Пусть это останется в тайне.
Алеа выдохнула с облегчением. Ей было бесконечно жаль, что она не может открыть Марианне всю правду. На протяжении долгих лет Марианна оставалась для неё самым близким человеком, и Алеа делилась с ней всеми тайнами. Но если она расскажет, что вовсе не больна, а что она русалка то это точно не поспособствует скорейшему выздоровлению её приёмной мамы. Она станет тревожиться и решит, что Алеа сошла с ума.
Все думают, что я у Карстена? уточнила Алеа. Сорокалетний сын Марианны на деле ни за что не стал бы заботиться об Алеа. Он всегда был против приёмного ребёнка в семье.
Да, подтвердила Марианна. Так я сказала и службе опеки.
К тебе приходили из опеки? заволновалась Алеа.
Вчера. Поэтому я и хотела с тобой поговорить.
И что вы обсуждали?
Ко мне пришла милейшая женщина. Полагаю, она действительно желает тебе самого лучшего.
Алеа в ужасе опустилась на свою койку.
И что для меня самое лучшее?
Чтобы осенью ты перешла в другую семью.
Алеа плотно сжала губы.
Дорогая моя, золотце осторожно продолжала Марианна. Ты сама знаешь, я уже никогда не буду здорова. Скоро начнётся реабилитация, а потом
Тебя отправят в дом престарелых?
Да. По-другому никак. Карстен много работает У Марианны сорвался голос. Алеа слышала, что она борется со слезами.
Мне так хочется тебе помочь! По щекам Алеа тоже текли слёзы.
Ты очень добра, но в твоём возрасте сложно ухаживать за больным человеком, сказала Марианна. Я хочу, чтобы ты прожила красивую и счастливую жизнь.
С тобой я всегда была счастлива, грустно проговорила Алеа.
Марианна тяжело вздохнула:
Знаю, дорогая. Я тоже очень счастлива, что ты есть в моей жизни. Но, к сожалению, больше я не могу заботиться о тебе. Она снова закашлялась. Дама из службы опеки подыщет тебе подходящих приёмных родителей. Но она не возражает, чтобы до тех пор ты пожила у Карстена. Она даже обрадовалась и сказала, что так у неё будет больше времени, чтобы найти для тебя подходящую семью.
Алеа вытерла слёзы. Если ей больше нельзя жить у Марианны, то и возвращаться в Гамбург нет нужды. Потому что новую семью она уже нашла. И это «Альфа Кру».
Ты можешь плавать на корабле с друзьями всё лето, подытожила Марианна. Ты говорила, что вы плывёте в Шотландию, чтобы узнать больше о твоей матери. Очень надеюсь, что у вас с друзьями всё получится! Но, милая, рано или поздно тебе всё-таки придётся вернуться домой. И у тебя начнётся новая жизнь.
Знаю, тихо ответила Алеа.
Мне пора. Разговор отнял у Марианны последние силы. Не переживай. Всё будет хорошо.
Попытаюсь, с трудом произнесла Алеа. Люблю тебя.
Я тебя тоже. До скорого!
Положив трубку, Алеа долго сидела и смотрела в пустоту.
Эй, Белоснежка! услышала она. В каюту, зевая, вошёл Сэмми. Как насчёт обнимашек перед завтраком?
Алеа невольно улыбнулась. На свете не было никого, кто любил бы обниматься больше, чем Сэмюэл Дракон.