Увы, нет.
Очень плохо. Но я по-прежнему восхищаюсь вами.
Вот и восхищайтесь. Вы мне нравитесь, вы красавчик. Она снова улыбнулась. Мне пришла в голову одна мысль. Не захочет ли Ниро Вулф, чтобы его наняла я?
Надо подумать. Он берется не за всякую работу, а если возьмется, обдерет вас как липку. Он если и хранит что-то в сердце, в чем я сомневаюсь, то это отнюдь не прекрасный женский образ или милый. О чем вы хотите его спросить?
Об этом я скажу ему.
Она смотрела мне в глаза, опустив свои длинные ресницы ровно настолько, чтобы взгляд был выразительнее, и мне снова пришлось отдать ей должное. Можно было подумать, будто она понятия не имеет, что я знаю, что она что-то скрывает, и что я сам тоже что-то скрываю. Она была чертовски хороша, и, глядя в ее глаза, я всерьез подумал, что она и в самом деле поверила, будто я просто случайно сочинил ту записку.
Чтобы задать ему вопрос, сказал я, нужно записаться на прием. Он никогда не выходит по делу из дому. Я достал визитку и протянул ей. Здесь адрес и номер телефона. Но, если хотите это сделать сейчас, я с радостью захвачу вас с собой, и возможно, он пойдет навстречу. До часу у него свободное время.
Любопытно. Она улыбнулась.
Что именно?
Ничего. Разговариваю сама с собой. Она покачала головой. Сейчас не пойду. Может быть Я должна подумать. Она поднялась. Очень жаль, что ничем не могу помочь, в самом деле жаль, но я никогда не встречалась с Как ее звали?
Берта Аарон. Я встал.
Никогда не слышала. Она бросила взгляд на визитку, которую я вручил ей. Возможно, я позвоню вам сегодня. Я должна подумать.
Она прошла следом за мной в прихожую, а когда я потянулся к двери, подала руку, и я пожал ее. Пожатие у нее было крепкое.
Когда выходишь из лифта в холл отеля «Черчилль тауэрс», есть три возможности. Пойти направо к главному входу. Пойти налево, потом направо к боковому или налево и еще раз налево к другому боковому. Я пошел через главный, остановился и минуту постоял на тротуаре, чтобы надеть пальто и дернуть себя за ухо, после чего не торопясь направился в сторону центра. На углу рядом со мной пристроился низкорослый человек, с большим носом, похожий, на первый взгляд, на полотера, который зарабатывает сорок баксов в неделю. На самом деле Сол Пензер лучший оперативник Нью-Йорка, и стоит он десять долларов в час.
Детективов не видно? спросил я у него.
Знакомых нет и, полагаю, незнакомых тоже. Попал к ней?
Ага. Не похоже, что ею уже занялись. Я подбросил ей кое-что, так что можете начать шевелиться. Мальчики на месте?
Да. Фред у северного входа, Орри у южного. Надеюсь, она пойдет через главный.
Как и я. До встречи.
Он развернулся и исчез, а я сделал шаг к проезжей части и подозвал такси. Когда оно остановилось на Тридцать пятой улице возле старого особняка из бурого песчаника, было 11:40.
Поднявшись по семи ступенькам, я открыл своим ключом дверь, оставил на вешалке в прихожей пальто и шляпу и направился в кабинет. Вулф уже должен был сидеть за столом и читать очередную книгу, поскольку утреннее свидание с орхидеями заканчивается в одиннадцать. Но его там не было. Кресло за письменным столом пустовало, а в красном кожаном сидел незнакомец. Я встал перед ним и сказал: «Доброе утро». Он тоже сказал: «Доброе утро».
Выше плеч это был поэт. С мечтательным взглядом глубоко посаженных глаз, с большим обиженным ртом, с острым подбородком, но поэту пришлось бы долго продавать свои стихи, чтобы купить такой костюм, рубашку и галстук, не говоря уже о туфлях ручной работы из Лондона. Поглазев на него достаточно, чтобы все это разглядеть, я решил не спрашивать у него, где Вулф, а потому снова вышел и повернул налево к кухне, где в нише в конце коридора и увидел Вулфа, стоявшего возле дырки в стене. Дырка у нас проделана на уровне глаз. В кабинете ее прикрывает пейзаж с водопадом. А тут она ничем не прикрыта, и через эту дырку очень удобно не только слушать, но и смотреть, что происходит за стенкой.
Но я там не остановился, а толкнул распашную дверь в кухню, придержал створку, чтобы Вулф вошел, и отпустил.
Вы забыли галстук на столе оставить, сказал я.
О галстуке поговорим в другой раз, хмыкнул он. Это Грегори Джетт. Утро он провел в офисе окружного прокурора. Я нашел предлог выйти, потому что сначала хотел послушать тебя, и решил понаблюдать за ним, пока жду.
Отличная мысль! Вдруг бы он взял да и сказал сам себе: «Надо же, а ковра-то нет». Не сказал?