Одри пристально наблюдала за гостем, который ждал Кима, притихнув, как рак-отшельник на свету.
Едва Ким сел, Одри придвинулась и пропела:
Ах, профессор, вы так редко бываете у нас!
Уважаю частное пространство, пробурчал Виноградов.
Ну, что же мы, в самом деле, сидим? Кимми, дорогой, предложи гостю вина. Боже мой, какой ты у меня неуклюжий!
Виноградов запротестовал:
Нет-нет, никакого вина! Если можно, кофе.
Одри щебетала:
Профессор, вы разве не слышали новости?
Какие новости? глухо проговорил тот, не в силах посмотреть на Одри, которая склонилась к нему через стол и вертела перед визором ладонью. На её пальце появилось кольцо тонкой работы с впечатляющим бриллиантом.
Мы с Кимми поженились! завизжала она. Боже мой, я так счастлива! Какая досада, профессор, что вы не смогли посетить нашу свадьбу.
Виноградов озадаченно посмотрел на Кима, но тот лишь махнул рукой и протянул Виноградову чашку кофе, в которую тот вцепился, словно этот эликсир мог изгнать из дома приведений. Пока Виноградов хлебал, Одри распалялась всё больше.
Какая всё-таки прелесть, господин Виноградов, что вы нашли время навестить нас! Право, вы так редко бываете в наших краях. А почему же вы один? Я надеюсь, Марья Андреевна в порядке?
Никакой Марьи Андреевны, скорее всего, не было: Виноградов лишь изредка упоминал семью, и вряд ли Одри знала подробности. Впрочем, её редко останавливали такие мелочи.
Профессор, как поживают ваши детишки? продолжала она. Я слышала, Толик уже совсем возмужал. Ах, не хотите ли безе? Кажется, у нас осталось
Хватит! Виноградов угрожающе поднял костяшку правой руки. Уважаемая простите, забываю
Одри, чуть обиженно подсказала она.
Так вот, Одри, мне нужно поговорить с он замялся, словно не зная, как определить Кима.
Несколько секунд Одри насуплено молчала, затем резко встала и произнесла:
От вас не ожидала, господин Виноградов! Вы всё-таки учёный человек, не чета нам она махнула рукой, имея в виду то ли Кима, то ли кого-то ещё, кто населял комнату в её фантазиях.
Правда, не хотел обидеть заговорил Виноградов.
Вы мизантроп и сексист! воскликнула Одри. А ты мог бы и вступиться за молодую жену!
Ким сдержал улыбку и промолчал. Виноградов растерянно затих. Не дождавшись реакции, Одри сдёрнула с пальца кольцо, шмякнула его на стол и выбежала из комнаты.
Виноградов слегка обмяк и спросил вполголоса:
А это она серьёзно?
Чудит. Не обращайте внимание. Она просто чувствует, что вы к ней с предубеждением, что ли.
Да ну, какие предубеждения! махнул костяшкой Виноградов. Они же боты.
Она не бот, поправил Ким.
Ну, эник. Тот же бот. Программа. Может быть, она вам мешает?
Не-не-не, Ким вдруг испугался, что проказы Одри повлекут последствия. Наоборот, стимулирует и поддерживает чувство нормальности. Вы хотели про Жемчугова рассказать. Мне он вроде бы знаком.
Конечно, знаком. Взгляни.
Перед Кимом развернулось досье Фольшойера в виде анимации: своеобразный кукольный театр прямо на столе.
Ким сразу вспомнил Жемчугова чиновника, который часто мелькал на правительственных каналах. Это был грузный, почти конический человек, лицо которого, в противоположность фигуре почти нормальное, словно не принадлежало телу, было как бы вмонтировано в него по контуру хилых волос и прижатых маленьких ушей. Полноту физиономии выдавал лишь мясистый, оформленный бугорком подбородок, и красные обгоревшие щёки. Жемчугов часто улыбался, лицо его плыло, и глаза превращались в монгольские щёлочки. Говорил он тяжёлым носовым голосом, от которого невольно хотелось высморкаться или харкнуть.
Жемчугов всегда немного заискивал: и перед своим боссом-министром, и перед публикой. В его образе сквозила тюленья мягкость. Сложные вопросы он дробил на простые и на критику реагировал с известным добродушием, сумев пережить три правительства. Про Жемчугова ходили разные слухи, и сам Фольшойер считал его внешнюю мягкость обманчивой. Были и те, кто называл Жемчугова одним из неявных кукловодов правительства и важной картой в сложном пасьянсе, возникшем при транзите власти от левпопов к партии Надежды и Веры, о которой Ким или никогда не слышал, или не помнил.
Жемчуговская полнота выглядела почти карикатурно. Ким живо представил себе, как легко такие Жемчуговы сминают своей массой тех, кто стоит на пути.