Впрочем, время дисгастеров сочтено: у правительства Шемурова просто не дошли руки до каждого мерзоблогера. А он, Петька Дерезин, наследник века старого, яркого, талантливого, ещё вернётся. Всё циклично. Когда-нибудь и это падение нравов повернётся вспять.
Он так расчувствовался, что заплакал бы, но то ли слёзные каналы забились из-за нарушения липидного обмена, то ли повод оказался недостаточно судьбоносным.
Внезапно Дерезину захотелось мороженого брусничного, мангового или даже пломбира. Но ещё больше ему захотелось сбежать из разноцветного склепа в солнечный день, который бесшумно скользил за окном, словно вычеркнув Дерезина из жизни.
«Как же сбежать? удивился он собственной беспечности. Ты же соглашение подписал. Тебе деньги платят. А если они оштрафуют потом? Или траст понизят? И Эзра наверняка вернулся».
Вот так и взращивают в нас рабов, ответил он сам себе, хмурясь. О какой волне успеха ты мечтаешь, если в тебе нет ничего живого? Судьба любит смелых. А ты сидишь тут, как школьник наказанный, и мозаики собираешь. Тебя не жизнь вычеркнула: ты сам себя выпилил по контуру. Либо сейчас, либо никогда.
«Ничего я не выпилил!» возмутился Дерезин такой неприкрытой лжи. Он ещё в обойме. И приливная волна, которой он так долго ждал, уже где-то рядом.
«Так лови её», мелькнуло в голове.
Да-да, нужно ловить её за шкирку, как непокорного пса, как шлюху Нужно ломать привычный ход вещей! Это момент истины: либо ты их, либо они тебя
Дерезин вскочил, просыпав кусочки так и не собранной головоломки, замер, прокрался к двери, приоткрыл. Эзры не было. Скотина, не верит, что Дерезин способен убежать. Что же, тем лучше!
Дерезинские смартглассы лежали на столе Эзры. Он надел их жестом специального агента Локера из «Смартеона», смахнул в сторону листопад уведомлений и, озираясь, заспешил к лестнице, стараясь не бежать и контролировать дыхание, чтобы камеры не заподозрили в нём преступника.
Именно преступником он себя ощущал и от этого ликовал. Его поступок был незаконен, а может быть, антигосударственен, и значит, как и пятнадцать лет назад, он снова стал бунтарём. «Змея сбрасывает кожу», думал он злорадно, воображая лицо Эзры, когда тот не застанет его за собиранием детских головоломок.
Воздух на улице оказался душным и особенно ароматным: пахло то ли почками тополей, то ли этим желтоватым реагентом, которым отмывают от асфальта следы биоразлагаемых шин. Воспоминания о лагерном холоде, которые мучили Дерезина ещё пять минут назад, показались странным анекдотом.
Перед зданием было людно, и Дерезин не сразу сориентировался, куда ему идти. Лица искрили перед глазами, как выпущенная в лицо хлопушка. В самой возможности увидеть чьё-то лицо, особенно женское, было что-то неприличное, будто Дерезин долго жил в арабских странах и отвык от девушек без хиджаба.
Где же он? Очки услужливо вывели фрагмент карты в окрестностях Тёплого стана, но сам район был ему незнаком. До ближайшего кафе с мороженным оказалось метров пятьсот.
Дерезина почему-то неодолимо потянуло к офисному зданию на противоположной стороне улицы, но он вдруг вспомнил о мороженом и о том, что, может быть, вся его судьба зависит от того, съест ли он шарик-другой Он зашагал в направлении стрелки навигатора.
Навстречу ему попадались абсурдно счастливые семейные пары с детьми, которые то играли в мяч прямо у обочины, то читали старомодные книги с картинками. Пропаганда в дополненной реальности была лишь реакцией нервной системы города на бездетного Дерезина, но сегодня не вызывала у него обычного раздражения. Когда он оседлает новую волну успеха, задумается и о детях. Пусть рекламируют.
Беспилотники, распознав его нервное возбуждение, останавливались раньше обычного. Дерезин ловил на себе лиловые отблески их взглядов, понимая, что весь его демарш снимается тысячей камер, а значит, рано или поздно будет раскрыт и пресечён. Но он шёл вперёд за трассировкой навигатора, наблюдая за убывающим счётчиком расстояния.
Ещё несколько раз ему хотелось свернуть с пути, но мысль о мороженом оказалась сильнее. Кафе находилось в подворотне и называлось совсем не «Мёд и пламень», как думалось Дерезину. Оно называлось «Кафе». Виртуальной вывески не было, зато была самая настоящая, старая, облезлая, с мерцающим невпопад светодиодным вензелем.
Дерезин оробел, будто внутри его поджидала целая толпа охранников во главе с Эзрой. Но всё же потянул дверь и шагнул внутрь: кафе было тесным и почти пустым. Сидящая у окна девушка, увлечённая своими очками, на него не отреагировала. Дерезин покряхтел у входа, готовясь при необходимости объяснить свой визит, но потом вдруг шагнул к стойке и требовательно постучал.