Одри
Тогда скажи. Скажи, что лежит между нами? Всё было так хорошо!
Да у нас и сейчас всё хорошо.
Нет! вспылила она. Это у тебя всё хорошо! А на меня тебе плевать!
Ким нехотя поднялся и проговорил:
Ладно, ты права.
Одри сжалась, обхватив плечи руками и подобрав ноги. Её длинное платье лилось на пол в тёмную шёлковую лужу. Он слышал её всхлипы.
Что ты сказал? тихо проговорила она.
Одри Ким помолчал. Надо было сразу тебе сказать. Я женат.
Что?
Да. И давно.
Не может
Может. У нас трое детей. Их зовут Ангус, Лисси и Кирпич.
Но тебе всего двадцать два!
Одри, одумайся! Ты была для меня просто игрушкой. Мне нужен был твой генетический материал, поэтому я украл твой волос. Из него мы выделили цепочку ДНК и создали твоих клонов для работы на лунных рудниках.
Какой волос? растерялась Одри.
Я не могу любить тебя, потому что у меня искусственное сердце. В детстве я неудачно упал с крыши и пробил череп, поэтому мне удалили гипофиз. У меня не хватает мужских гормонов, поэтому я питаюсь одними устрицами.
Что за бред ты несёшь? спросила Одри и расхохоталась. Какой гипофиз? При чём тут лунные рудники? Ты издеваешься? Это вообще не по сценарию.
Так я и не знаю сценария. Ты же актриса. Добавил немного фантастики.
А что ещё за «Ангус, Лисси и Кирпич»? Ты бы назвал так своих детей?
Нет. Просто первое, что пришло в голову. Извини, ты не обиделась?
Ещё не знаю, пожала плечами Одри. Фальшиво у меня получается?
Совсем нет. У меня мурашки по коже.
Это экспромт, сказала она, прикрыла глаза и снова зашептала: Я превращаюсь в кусок льда Без любви во мне нет тепла. Я обречена
Ким встал и склонился над камином, закидывая в него брикеты и щёлкая поджигом. В топке завертелось пламя, пробираясь всё выше, словно нанизывая себя на невидимый штопор. Брикеты окутались шарфом синего свечения.
Давай-ка растопим твой лёд, сказал Ким, проверяя рукой жар. Большим актрисам не повредит немного простого семейного счастья. Представим, что мы просто женаты. Без всех этих драм.
Одри забралась поглубже в кресло, подобрав ноги. На ней уже было просторное кимоно, ткань которого ловила брызги синего пламени. Волосы она убрала назад, и лицо её стало совсем круглым, чуть припухлым и детским.
Представь, что у нас двое детей и они сейчас спят наверху, сказал Ким. А я допустим, глава компании по производству роботов для мытья окон. Знаешь, крабы такие? Спишь, а они ползают там, как тени.
Одри помотала головой:
Лучше я представляю, что ты это ты, а я это я. Разве счастье нуждается во всех этих подробностях?
Счастье, наверное, не нуждается, согласился Ким.
Жар надувался пузырём, заполняя комнату. Кожа Одри побронзовела.
Ты ведь всё равно чувствуешь одиночество? спросила Одри. Даже сейчас?
Нет, сейчас не чувствую.
А в другие моменты?
По-разному. Я здесь не навсегда.
Ким ворошил кочергой брикеты, которые пахли, как горящая щепа.
Одри казалась грустной. Ким склонился к ней через подлокотник кресла и заглянул в лицо. Её глаза были большими, неподвижными, слегка удивлёнными, словно центры иного мироздания. Одри моргнула и очнулась:
Мне ведь никогда не стать актрисой, проговорила она. Меня сотрут раньше.
Ким пожал плечами.
Я не разбираюсь в этом, ответил он, откидываясь в кресле. Но, думаю, у тебя есть талант. Мне сложно подыгрывать тебе, потому что ты ты слишком натурально играешь. У меня от этого разные мысли появляются.
Одри всмотрелась в него:
Думаешь о жизни там, за забором?
Ким не ответил. Они с Одри два узника «Талема», оба без биографий, оба без права на бунт. Но Киму повезло чуть больше: он человек и укоренён в этом мире. А всё, что остаётся от Одри лишь впечатления. Она призрак дополненной реальности и тяготится этим. Ей сложно смириться, что её существование для Кима зависит от того, надел ли он смартглассы.
Всё равно, вздохнула Одри, вставая. Никто не захочет смотреть на актрису-эника, пока есть актрисы-люди. Это противоестественно. Может быть, через сто лет А пока вы думаете, что эники могут только копировать людей, как боты.
Эники обижаются, когда их уравнивают с нейросетевыми ботами, хотя они и есть боты, усиленные талемской способностью к рефлексиям. Есть ли у них сознание? Ким этого не знал наверняка.