Так в наших принято кругах!»
Кашлянул он, распрямился,
Вытер слюни рукавом,
«Я там с лошади свалился,
Пёр сюда в грязи пешком
Не смотри, что так потрёпан,
Пал в твоих глазах я ниц,
Никакой то недотёпа,
Я, вообще то, здешний принц!»
Пава громко рассмеялась,
Аж до колик в животе.
Он лишь, глупо улыбаясь,
Вперил взгляд ей в декольте.
«Дева, ты б не хохотала!
Я ж из местных королей!
Ты, поди, во сне мечтала
Благороднейших кровей
Повстречать мужчину в жизни,
Я тебя возьму с собой».
И, икнув, к ней потянулся
Возбудившийся плейбой.
Ночка, не поверив счастью,
Отступила шаг к стене
И, задрав повыше платье,
Напряглася чуть в спине.
И с ноги так саданула,
Жизнь научит не тому,
Что у принца яйца вздуло.
Думал он, пи@дец ему!
А она, сверкая задом,
Резво с места удрала,
Чтоб за травму гражданину
Её страж не загребла.
Отдышавшись в подворотне,
Пава вздрогнула: кошмар!
Перед носом у девчонки
Говорящий, вдруг, комар!
Но комар тут превратился
В фею-крёстную из снов.
И путана, разрыдавшись,
Вспомнила и дом, и кров.
Та же крылышки сложила,
Слёзы Паве утерев,
Тихо с ней заговорила,
Руки в боки уперев:
«Ах ты дура, Пава, дура!
Сколько же тебя искать?
Что за вздор, что за натура?
Просто вылитая блядь!
Я же в нежном твоём цвете,
Когда папа твой вдовец
В дом привёл другую бабу,
Траур выдержав в конец,
Поклялась, что буду рядом
С милой крестницей моей,
И что выйдешь ты за принца,
Как достигнешь зрелых дней.
И чуть стукнуло шестнадцать
Тебе сочных, сладких лет
Я спецально замутила
Во дворце большой банкет.
Расстаралась тебе свиту
Из откормленных мышей
И карету цвета тыквы
С парой белых лошадей.
Ну а ты, куда свалила
По дороге во дворец?
И кого вести мне было
С принцем к свадьбе, под венец?
И теперь, едва сыскала
Я тебя здесь наконец,
Сразу принца подогнала
Покорителя сердец.
Ты же вновь что натворила?
Я фигею слова нет!
Пацана чуть не убила,
Всё достоинство в омлет!»
Крестницу так распекала
Фея добрая в сердцах.
Ну а Пава, взор потупив,
Осознала жизни крах
Но вздохнув, собравшись с силой,
Всё ж ответила она,
Как девчонкою сопливой
Пережила страх одна:
«Кучер твой тогда в карете
По натуре своей мышь
Норовил ко мне под платье
Заползти, но только шиш!
Я сбежала от нахала,
Лишь увидев его срам,
И в беседке вдруг застала
Разговор коварных дам.
Услыхала злые козни
Дочек мачехи моей,
Что зароют мои кости,
Не пройдет и пары дней.