Все семь дней Денис послушно ходил на занятия к этому старичку, старательно запоминая устройство и назначение канализационных деталей. Сам не знал, зачем. Но и валяться просто так на кровати он тоже не привык. К тому же это был единственный способ хоть с кем-то пообщаться. Пользы от этого общения было мало, его будущие коллеги не понимали происходящего ровно так же, как и он. А старик ничего не отвечал на вопросы. Или отшучивался, или пропускал их мимо ушей. Даже на вопрос, почему на станции нет окон, дед ответил, что это не их ума дело.
А на восьмой день его разбудил ровный голос Ирины Игоревны, предупредивший, что всем надлежит проследовать в главный холл незамедлительно. Денис нехотя встал с кровати, и в полной уверенности, что незамедлительно еще не означает сию минуту, отправился в душ. Но, буквально через минуту в душевую вошел широкоплечий, бородатый, и очень рослый мужчина средних лет, серьезность намерений которого подчеркивал общевойсковой автомат «киос», принятый на вооружение в две тысячи шестидесятом.
Давай на выход. пробасил здоровяк.
Денис достаточно хорошо разбирался в оружии, чтобы не начинать спор с человеком, вооруженным таким убойным аргументом, а потому молча вышел из душевой и быстро надел свой мышиный костюм. Ткань тут же прилипла к влажному телу, промокнув насквозь. В центральном коридоре уже собиралась толпа под чутким присмотром еще пяти автоматчиков в красном. Люди выглядели отрешенными, то ли толком не проснулись, то ли просто не хотели связываться с вооруженной охраной.
Денис вклинился в толпу и тоже изобразил безразличное ко всему отношение. Но где-то в глубине души проснулось любопытство. И надежда. Он впервые за все время нахождения на этой станции видел вооруженную охрану. Так может это все-таки обычная тюрьма на Земле, а все рассказанное на том собрании не более, чем легенда для предотвращения бунтов и побегов? В это очень хотелось верить. Так сильно хотелось, что все прочие мысли в голове мужчины отошли на второй план. Это точно Земля. Казнь, скорее всего, заменили содержанием в специализированной тюрьме, он слышал о такой практике от лидера их ячейки. А это значит, что можно попытаться сбежать и продолжить борьбу с ненавистным режимом.
Толпа тем временем пришла в движение. Автоматчики отделяли группы человек по десять, и направляли в холл, одновременно подталкивая задние ряды к выходу из коридора. Споро, без сутолоки и спешки. Даже без команд, что говорило о рутинности данной процедуры. Обычная работа, выполняемая регулярно. Мужчине стало нестерпимо тошно от мысли, что и он, и стоящие рядом с ним люди больше всего сейчас напоминают скот. А хмыри в форме выступают в роли пастухов, загоняющих стадо на бойню. Размеренно, партиями, чтобы забойщики успевали выполнять свою задачу.
В холле их ждали человек десять в красных костюмах. Дениса подтолкнули к одному из них, полному, с лоснящимся холеным лицом мужику лет пятидесяти.
Жалобы на самочувствие или моторику есть? Толстяк придирчиво оглядел Дениса, посветил фонариком в глаза, а затем сильными нажатиями проверил лимфатические узлы под челюстью.
Нет. Ответил Денис, старательно пытаясь сохранить равнодушное выражение на лице.
Хорошо. Иди к блоку альфа.
У указанного блока его встретила уже знакомая Ирина Игоревна, со сканером в руках. Денис молча протянул левую руку, ладонью вверх. Женщина провела устройством над его пальцами, и пристально посмотрела ему в глаза.
Фамилия, имя, отчество, дата рождения? голос женщины был спокоен, но при этом отдавал таким отчетливым звоном металла, что мужчине стало не по себе.
Титов Денис Егорович. Двадцать пятое февраля две тысячи сорок третьего
По коридору до конца. Левая дверь.
И все. Никаких напутствий и пожеланий. Рутина во всей красе. Сколько таких вот, как Денис, уже прошло по этому коридору, терзаясь чувством неизвестного? И сколько прошло мимо этой женщины, что она стала такой холодной, профессионально равнодушной стервой? Титов на секунду отвлекся от мыслей о равнодушии сотрудников станции, и заглянул в один из пересекающих центральный коридор проходов. Архитектура блоков была одинаковой, но у блока «А» обнаружилось одно отличие. Дверей в жилых секциях было всего три. Комнаты тут были явно больше отведенных серой массе пассажиров под номерами. На секунду закралось в сознание чувство сожаления о том, что нельзя осмотреть эти помещения более внимательно, но лишь на секунду. Денис подавил соблазн и продолжил движение по коридору. У выхода стоял еще один вооруженный охранник, и провоцировать его мужчине очень не хотелось.