Он откинул полы длинного кофтана из красного шелка и толкнул тяжелую дверь. Прямо в кабинете Великого Визиря тоже караулила дворцовая стража они теперь везде следовали за ним. Бальте на ум приходило дурацкое сравнение с опасным преступником да и вряд ли он был так уж далек от истины. Но в этот раз дело было совсем в другом. Великий Визирь теперь временно исполнял обязанности Султана он просто не мог остаться без сопровождения.
Рабочий кабинет Догана был просторным, и почти пустым в нем находился лишь стол, пара стульев, да наполовину заполненный книгами высокий шкаф под самый потолок. Доган не хранил здесь личных вещей. Не доверял. Людям, самому дворцу на самом деле, Великий Визирь не доверял вообще никому, поэтому и сумел к своему титулу получить приставку «Великий». Визирей много, Великий всего один.
В полупустом кабинете без проблем умещались и двое стражников со своими длинными саблями где во дворце такими размахнуться? И сам Великий Визирь. Он сидел за столом, глядя на Бальту, и медленно постукивал пальцами по столешнице. Свет, попадающий из длинных, но узких окон, играл на его перстнях и разбивался бликами по стенам.
Доган чем-то напоминал хищную птицу может быть, из-за носа с горбинкой или острых, будто из камня выточенных черт лица. Невысокий, крепко сложенный, с загорелой кожей Доган не был похож на обычных аристократов. Он не следовал местной моде: волосы стриг коротко, и не считал нужным прятаться от палящего солнца. Единственное, что выдавало в нем человека, облеченного властью взгляд неожиданно ярких голубых глаз. Колючий, внимательный одного этого взгляда было вполне достаточно, чтобы почувствовать себя так, будто все твои секреты только что выложили Догану в подробностях.
Пусть солнце освещает вам путь, Великий Визирь, Бальта склонил голову, украдкой глянув на стражников.
Доган в ответ слегка поклонился, на пару секунд отводя тяжелый взгляд от Бальты.
А ночь не скроет ваших врагов, Бальта, ответил он, и сразу перешел к делу:
Вы ведь прекрасно осведомлены о том, что сейчас происходит во дворце, верно?
Конечно, послушно ответил Бальта. И молю бога, чтобы Султан вернулся к нам живым и невредимым. Стране нужен верный правитель.
Доган только коротко кивнул. Все слова Бальты были насквозь фальшивыми, он это прекрасно понимал. Но не понимали стражники у двери. Да и дворец не то место, где можно быть откровенным.
Но к чему эти вопросы? Вы знаете к поискам подключилась Тайная жандармерия. Им помогает городская полиция, и, к тому же, Великий Визирь, я не разу не видел, чтобы Закира терпела поражение. Она лучшая.
Доган качнул головой. Говорил он всегда немного, предпочитая молчать, а его улыбки Бальта не видел никогда в жизни. При дворе любили болтать, что Великий Визирь и вовсе не умеет улыбаться.
Я ни капли не сомневаюсь в Закире, наконец, произнес Доган, подбирая слова. Но, думаю, нам следовало бы ей помочь, верно? Мы ведь все хотим возвращения Султана.
Бальта поймал заинтересованный взгляд одного из стражников на входе.
Дворец полнится слухами. Охрана на коронации, исчезнувшая в один миг, полностью подчинялась Великому Визирю, а тот, в свою очередь, занял Султанский трон на время отсутствия правителя. Сможет Доган прибрать к своим рукам власть окончательно, или нет этого никто не знал. Все сходились лишь в одном: похищение Султана вина Великого Визиря. И Бальты. Закира ловила по городу демонов, но он знал: каждый раз, в подвалах дворца, она спрашивает их про Догана. Закира не верит в то, что демоны сами вдруг решились схватить Султана, они лишь исполнители.
И она, безусловно, права.
Теперь Доган, вместо того, чтобы выгнать стражу прочь из личного кабинета, устраивает этот спектакль: они вместе с Бальтой помогают Закире. Они не причастны к похищению. Они хотят вернуть Султана домой, даже если последнее откровенная ложь. Пусть стража теперь шепчется об этом.
Как мы можем ей помочь?
Я знаю, у вас много знакомых, начал Доган, но Бальта уже понял, к чему тот ведет. И некоторые из них любят навещать Квартал слез.
Упрекаете меня в связях с демонами? тут же спросил он. Все это лишь слухи.
Доган потер подбородок, и его губы дрогнули в ухмылке.
Никаких упреков. Я лишь предлагаю вам попробовать.
Попробовать?
Закира действует радикально. Ее средство сила, но сила не единственное, что у нас есть.