*
По адресу «Тюрьма для мам» в АЛЖИР писали дети письма имеется в виду Акмолинский лагерь жён изменников Родины (сокращённо АЛЖИР), расположенный в Казахстане. Это был самый большой (и печально известный) из женских лагерей ГУЛага.
Первоначально свидания с родственниками и письма в АЛЖИРе запрещались. Пережившая ужасы лагеря Г. Степанова-Ключникова вспоминала, что у некоторых женщин имелись грудные дети, которых размещали в специальных бараках. Матерей туда приводили под конвоем и только лишь для кормления ребенка. Когда малышу исполнялось три года, его отправляли в детдом.
После того как лагерь перевели на обычный режим, заключённым разрешили получать письма и посылки. Первое письмо, адресованное одной из заключённых, пришло от восьмилетней девочки. На обороте значился адрес получателя: «Город Акмолинск. Тюрьма для мам».
*
ЧеСИРам и другим врагам аббревиатура периода массовых репрессий ЧСИР расшифровывается как «член семьи изменника Родины». Так формулировалось в УК РСФСР 1926 г. и в Законе СССР «О членах семьи изменников Родины» от 30.03.1935.
Согласно советскому законодательству тех времён члены семьи изменника Родины лишались избирательных прав (так называемые «лишенцы») и, в зависимости от степени прегрешения, либо подлежали ссылке в отдалённые районы Сибири на пять лет, либо лишались свободы на срок от пяти до десяти лет с конфискацией имущества. Решение о мере наказания «чесирам» принималось внесудебными органами, так называемыми «двойками» и «тройками».
К примеру, моя бабушка А. А. Кривчикова (дочь раскулаченного А. Михеева) после приговора мужу Константину (моему дедушке) в 1938 г. вместе с малолетним сыном Юрием (моим отцом) была сослана из Алтайского края в Томскую область. Иными словами, отправилась по маршруту «из Сибири в Сибирь» (как пел В. Высоцкий). В справке, заменявшей бабушке паспорт вплоть до конца 50-х годов, значилось: «Дочь кулака, жена лишенца».
*
Ну а попутчиков незваных подразумевается термин «попутчик» из советского политического жаргона, означающий человека, сочувствующего идеологии советской организации или партии (коммунистической, естественно, другие были запрещены), однако не имеющий в них формального членства.
Считается, что термин придумал А. Луначарский, и применялся тот первоначально к деятелям культуры, симпатизирующим большевикам. В частности, к «попутчикам» относили литераторов Б. Пильняка, М. Пришвина, И. Бабеля, К. Паустовского, Б. Пастернака и С. Есенина.
В 30-ые годы слово приобрело в советской прессе негативный и уничижительный оттенок, подразумевающий неполноценность, а то и враждебность. Например «попутчик капитализма».
*
Ждал Соловецкий монастырь намёк на то, что на территории Соловецкого монастыря с 1920 по 1939 годы располагались (последовательно): лагерь принудительных работ, Соловецкий лагерь особого назначения (СЛОН) и Соловецкая тюрьма особого назначения (СТОН).
Лирическое отступление в тему стихотворение советского поэта А. Жигулина (был арестован в 1949 г. по обвинению в антисоветском заговоре, провёл в тюрьмах и лагерях около шести лет) «Соловецкая чайка»:
«Соловецкая чайка всегда голодна. Замирает над пеною жалобный крик. И свинцовая горькая катит волна на далёкий туманный пустой материк.// А на белом песке золотая лоза. Золотая густая лоза-шелюга. И солёные брызги бросает в глаза, и холодной водой обдаёт берега.// И обветренным мокрым куском янтаря над безбрежием чёрных дымящихся вод, над холодными стенами монастыря золотистое солнце в тумане встаёт// Только зыбкие тени развеянных дум. Только горькая стылая, злая вода. Ничего не решил протопоп Аввакум. Всё осталось как было. И будет всегда.// Только серые камни лежат не дыша. Только мохом покрылся кирпичный карниз. Только белая чайка больная душа замирает, кружится и падает вниз».
*
Страну, другой такой не зная аллюзия на строки «Я другой такой страны не знаю, где так вольно дышит человек!» из патриотической «Песни о Родине», созданной поэтом В. Лебедевым-Кумачом и композитором И. Дунаевским в 1936 г. для кинофильма «Цирк».
Песня сразу стала очень популярной, её первые аккорды много лет использовались в качестве позывных Всесоюзного радио. После принятия в 1936 г. новой Конституции СССР к песне был дописан куплет о «всенародном Сталинском законе», который звучал так: «За столом у нас никто не лишний, по заслугам каждый награждён, золотыми буквами мы пишем Всенародный Сталинский закон. Этих слов величие и славу никакие годы не сотрут: человек всегда имеет право на ученье, отдых и на труд!»