Я просил провести с Патрицией ночь, упрекает ее геомант и щелкает пальцами.
Гармония плюхается на колени и распластывается на полу, раскинув в сторону руки. Сидя в кресле, он щелчками управляет ее движениями. Она ползает по скользкому полу, извивается, вскакивает и замирает в неестественных позах.
Ну а теперь он притягивает ее за бусы к себе и шепчет что-то на ухо.
Она разворачивается и уходит. В его руке остаются бусы нитка лопается, и бусинки рассыпаются. Она заходит в оранжерею со статуями между кустами. Солнечные лучи, проходящие сквозь витражный стекла оранжереи, отражаются в колеблющейся воде бассейна, наполняя зал радужным изменчивым светом. Наложница показывает в танце недвусмысленные знаки.
Нет, нет и нет! машет руками Гармония и отворачивается к изразцовой стене с раковиной у дивы в руке.
Становись на колени и проси прощения, требует геомант.
У кого?
У стены.
Она сползает по стене и приникает губами к раковине:
Нет, нет и нет и, наконец, соглашается, да!
* * *«Геомант руководит происходящими интригами, создавая для развлечения эмира бесконечный спектакль, а ваш покорный слуга снимает его на пленку. Составителю самой изощренной интриги, объявляет геомант, предлагаю приз Хрустальная Гармония вазу в виде женской головки из горного хрусталя, обладающую по древнему поверью способностью зачаровывать всякого, кто к ней прикоснется. Побеждает Гармония Брамс фактом своего присутствия при дворе. Гармония мечется ночью по комнате, не в состоянии заснуть. Несколько раз приближается к вазе, протягивает руку и отдергивает ее. Наконец, набрасывает на нее покрывало, но через некоторое время вскакивает с постели, срывает тонкую ткань и медленно приближает губы к холодному лику хрустальной чаровницы. На мгновение ей кажется, что лицо оживает и отвечает ей поцелуем. Она вскрикивает и убегает в комнату Патриции. Геомант приглашает всех на ритуал наказания беспутницы. Он бьет хрустальную красотку тростью по лицу. Сверкающий бисер два-три мгновения висит, словно роса на паутине, в воздухе, после чего узоры стягиваются к центру и превращаются в кустистый канделябр, затем в букет причудливых цветов и в вазу вновь».
* * *По ступенькам мраморной лестницы поднимается Гармония в пышном подвенечном платье, которое она, не надевая, прижимает к себе. На верхней площадке лестницы восседает на диване Патриция с маской Кощея в руке.
Приближайся, раздается голос режиссера, роняй свое платье
Гармония швыряет платье на пол.
Но этого не было в сценарии!
Это повод лишний раз показать тебя в нижнем белье на экране.
Неужели цель всех здесь присутствующих затащить меня в постель Патриции?
Не затащить, а довести до рискованной близости. Вечное приближение, можно сказать, и ничего более. Переступай через платье, поднимайся по лестнице. Кстати, тебя зовут Анна. А ты, обращается он к Патриции, говори: «Ты облако, Анна, в чулках. Белое пухлое облако Всякий, кто входит в тебя, теряется, словно в тумане». Приближайся к ней, протягивай руку, раздается голос Кирсанова, а ты отступай до стены
* * *Скажи, Аламед, спрашивает Гармония, зачем ты постоянно принуждаешь меня играть лесбиянок? Я играю, потому что актриса, но в жизни живу не играю!
Скажи-ка, дорогая, ведь недаром Москва, захваченная большевиками, на разграбленье отдана?
То Бог, а то твои прихоти!
Не кажется ли тебе, что все происходящее вокруг не жизнь, а репетиция того, что предстоит еще снять.
Зачем ты отдал меня геоманту?
Ты же влюбилась в него!
Он влюбил меня в него посредством гипноза, но я испытываю чувства к нем только тогда, когда он находится рядом. Я здесь прочла книги ваших ортодоксальных святых, и все они в один голос называют все это, делает она полукруг рукой, прелесть. Ложь то есть!
Правильно прелесть.
Еще сказано: отдай Богу богово, а кесарю кесарево.
Если отдать Богу богово, то на земле ничего не останется, самой земли не останется. Что останется кесарю? А человек сам себе кесарь и бог. Зачем, спрашивается, Богу создавать женщину столь привлекательной, что ею прельщаются даже ангелы, не говоря уже о самих женщинах?
Любовь возвышает, а порок убивает.