Девчонка, обогнав Свина, в свете фонаря первой подошла к распахнутому дверному проёму. Но беспрекословно подчинившись окрику, замерла в полушаге от порога.
Чё орёшь, чудила! зашипел на крикуна Свин.
Не знаю, чё там за дрянь висит, но она мне очень не нравится, пояснил Гривень, вновь перейдя на шёпот. Да ты ближе подойди, посвети прям на рамку, и сам всё увидишь.
Вместе со Свином к распахнутой двери приблизился весь отряд. С близкого расстояния в ярком луче света стала заметна практически прозрачная крупноячеистая, похожая на паутину сеть, затянувшая дверной проём сверху донизу.
Млять! Вот дерьмо! Не ожидал от них такой прыти.
Чуть не вляпались! поддержала Свина Люсьен.
И чё это такое? высказал общее недоумение Стакан.
Сейчас узнаете, фыркнул Свин. Гривень, медляк далеко?
Уже в двадцати шагах.
Значит, так! Сейчас проходим через соседние двери и сразу жмёмся к стенке. Рихтовщик, свою бесшумную волыну держи наготове.
Пришлось приложить усилия, открывая двери. Пружины, удерживающие их в закрытом положении, оказались чудовищно тугими. Но все справились и застыли вдоль стены в напряжённом ожидании. Свин погасил фонарь, и стало темно, как в жопе негра.
Он в пяти шагах, донёсся едва слышный шёпот Гривня. В двух
К шёпоту присоединилось тихое урчание крадущейся по следу твари.
Входит
Урчание тут же сменилось болезненным утробным воем.
Свин снова зажёг фонарь и направил луч на бьющееся в прозрачных путах тело. Бесцветные нити на глазах погружались в кожу твари, рассекая её, будто острый нож. При этом над нитями клубился белёсый туман с характерным кислотным запахом, под ними плоть твари обугливалась, и по краям многочисленных ран покрывалась кровавыми волдырями ожогов. Медляк катался по полу, обезумев от чудовищной боли, и обречённо выл.