Ты поэтому сбежал? догадался Джанлука.
Я только согласно мотнул головой, потому что в горле встал комок.
Может быть, он её не выбросил, а всего лишь спрятал? попытался утешить меня Менотти. Я с ним поговорю.
Луч надежды наконец-то пробился сквозь тучи, хотя в благополучный исход этого мероприятия я не верил. Но я был благодарен этому человеку хотя бы за предложение помочь.
Мы молчали минут, наверное, десять. Сначала это тяготило меня, но потом внимание моё сконцентрировалось на том, что происходило на поле. Я наблюдал за футболистами, за их финтами и передачами, мне нравилось, как они дурачились, шутливо толкая друг друга и дёргая за майки. Время пролетело незаметно: мальчики закончили тренировку, к ним устремились журналисты.
Ну что, поехали? Джанлука хлопнул себя по коленям. Или ты, может быть, хочешь с кем-нибудь ещё пообщаться?
Нет, я почему-то боялся смотреть на него.
Тогда сейчас перекусим, и я отвезу тебя обратно в центр, Джанлука был бодр. Наше молчание его ничуть не тронуло.
Мы опять приехали в его ресторан, сели за стол друг напротив друга. Я не поднимал глаз. В моей душе поразительным образом смешались два противоречивых желания: я очень хотел поскорее отделаться от Джанлуки и в то же время со страхом ждал той минуты, когда нам придётся попрощаться. Подошёл официант, Менотти поговорил с ним вполголоса, а потом, когда тот ушёл, обратился ко мне:
Франческо, синьора Марина просила сказать тебе, что ты ещё недолго пробудешь в центре. Программа реабилитации заканчивается, и ты должен будешь вернуться в приют.
Я сник. Вообще-то, я подозревал, что этим кончится, но в душе надеялся на чудо. Его не случилось.
Ну, не вешай нос! Джанлука взлохматил мне волосы. Я просто хочу, чтобы ты немного потерпел и больше не сбегал из приюта. София сейчас собирает нужные документы, чтобы вернуть тебя обратно в «Резерв». Поэтому не усложняй всё своим поведением, хорошо?
Ладно, я опять чуть не покраснел, потому что у меня было такое чувство, что я вынудил Джанлуку раскрыть секрет. Как будто перед днём рождения случайно застаёшь бабушку за упаковыванием подарка.
Мы пообедали. Джанлука рассказал, что в «Резерве» сейчас очень не хватает меня: Гаспаро и дедушка Тони всегда ориентировались на мой талант, обучая других мальчиков. Теперь планка снизилась, и наша команда стала всё чаще проигрывать.
Что греха таить, мне было приятно это слышать. Я изо всех сил сдерживался, чтобы не улыбаться. И ещё в тот момент я понял, как сильно соскучился по этой спортивной школе. Даже по подлецу Ведзотти.
После обеда Джанлука отвёз меня в центр реабилитации, как и обещал. Но на сердце у меня было легко. Теперь я знал, что не всё так беспросветно в моём будущем, и жил надеждой. Я на радостях даже стал общаться с другими детьми и синьорой Мариной, которая, надо сказать, не скрывала удовольствия от достигнутого эффекта.
Через четыре дня истёк срок реабилитационной программы. За мной приехала София, чтобы отвезти обратно в приют. Синьора Марина вызвала её на разговор. Я знал, что нехорошо подслушивать, но всё-таки не мог удержаться: прокрался к кабинету психолога и приник ухом к двери.
У Франческо очень сложный случай, говорила синьора Марина. Пяти недель нашей программы недостаточно, чтобы вернуть его в социум полноценным человеком. Необходимы сеансы детского психотерапевта.
В приюте вряд ли найдётся такой, вздохнула София.
Я понимаю, но есть государственные программы, не сдавалась синьора Марина. Если хотите, я подготовлю документы. Можно написать запрос в попечительский совет. Вам не откажут. Просто меня очень волнует душевное здоровье мальчика. У него налицо отклонения в поведении. Если все так оставить, он вырастет социопатом. Ведь то, что с ним произошло, нанесло сильную травму его психике. Даже если с ним будет заниматься опытный психотерапевт, последствия этого похищения аукнутся в будущем. И не раз.
Боже, как она оказалась права! До сих пор, вспоминая синьору Марину, я думаю: до чего она была мудрой женщиной и профессиональным психологом. Последствия домоганий горбуна действительно не раз дали о себе знать в моей взрослой жизни. Благодаря им я заработал звание самого сексуального мужчины по версии журнала GQ, сломанный палец и три месяца тюрьмы, сопровождающиеся громким судебным процессом. А ещё пропущенный мой первый полуфинал Лиги чемпионов.