Я чувствовал себя просто выпотрошенным и, прежде чем приступать к дальнейшим делам, хотел немножко отдохнуть. Ведь в отличии от моих замов — я простой человек, и бренное тело время от времени требует своего.
Осторожное поскребывание насторожило меня.
— Кто там? — вяло спросил я. Сил оставалось лишь на то, чтобы схватить неизменный «Скорпион» и крестик. Даже в собственном кабинете нет покоя от ворогов. Бди!
Но это всего навсего вернулся Зибелла.
— Тебя мне не хватало, — простонал я. — И так неприятностей выше головы.
Зибелла сочувственно покивал.
— Готов поспорить, что у тебя напоследок тоже припасена какая-то отменная гадость.
Полное согласие.
Я пригорюнился. Ни секунды покоя, просто не дают расслабиться.
— Ладно. Давай сюда свой подарочек.
Отдышаться я сумел только пять минут спустя. Все видим, ко всему готовы, но…
— Молчать! — приказал я Зибелле. — Держи язык за зубами, иначе живым поджарю. Если кто-нибудь пронюхает — его не спасет ничто.
Зибелла в этом не сомневался.
— Но ведь мы не допустим.
Разумеется, просто не имеем права.
— А что, если он зайдет слишком далеко? Рано или поздно тайное выплывет наружу.
Последствия непредсказуемы.
— Нам ведь тоже несдобровать.
Это точно.
Я вконец осатанел.
— Ты что все поддакиваешь?! Я и без тебя превосходно понимаю, как скверно сложились дела. Лучше подскажи, как быть. Сейчас ох как дорог полезный совет.
Зибелла, увы, предложить ничего не мог.
— А если его осторожно предупредить? Ты не возьмешься?
Нет, рисковать горностай не желал.
Ладно, запомним. Я на мгновение задумался, но тут же просиял. Все гениальное просто.
— Оберста ко мне!
После очищения орбитальных станций гремлин наотрез отказался оставаться там и околачивался бездельным обычаем по коридорам и кабинетам Управления. Если же учесть налаживающиеся у меня контакты с дикими гремлинами, его положение и вовсе приобретало характер скандальной двусмысленности. К своим он вернуться не мог, чужие тоже не спешили принять. Вот и болтался бедолага, как цветок в проруби. Для него печально, для меня отлично! В преданности Оберста сомневаться не приходилось, он мне обязан жизнью и выбирать ему не приходится.
— Вот и действуй соответственно, — приказал я Зибелле. — А я уже опаздываю.
Дожевывая на бегу засохший бутерброд, я помчался в технический отдел. Задунайский, наверное, заждался. Хотя, как вурдалак вежливый, не скажет ни слова, не моргнет даже.
* * *
Волкодлак-Задунайский встретил меня широкой улыбкой, ни единым знаком не дав заподозрить, что он обижен получасовым опозданием.
— Прошу прощения, полковник, — счел необходимым извиниться я.
— Срочное и чрезвычайное совещание. Нам предстоят великие дела.
— Знаю, — кивнул Задунайский.
— Уже?
— Конечно. Если вызывают всех четырех замов одновременно, готовится нечто из ряда вон.
Я досадливо крякнул.
— Сколько привидений — столько трепачей. Любая новость летит со скоростью сквозняка.
Задунайский улыбнулся еще шире и промолчал.
Я кое-как перевел дух.
— Все ли у вас готово — не спрашиваю, и так знаю, что готово. Может, не будем терять время и начнем?
— Как прикажете, — ответил Задунайский.
— Тогда включай.
Процедура вызова духов в наше время далеко ушла от примитивного столоверчения. Тарелочки, черные свечи… Ерунда. Установка перевода духов из Мира Магии в мир реальности занимала добрых два этажа нашего Управления. В основу метода мы положили улавливание магической эманации, содержащейся в материальных останках.
Вот и сейчас в камере приемника лежала мягкая широкополая шляпа.