Страшно.
Кожа-к-коже, морская соль мужского пота, густой мех под пальцами, вкус чужих губ: зубная паста и немного въевшегося острого соуса. Все иначе, все незнакомо, словно в близкой темноте не мужчина, а неведомый монстр. Но страх был напрасным: Роман оказался более заботливым и нежным, чем муж. От этого Виоле отчего-то стало неудобно, словно решившись на измену, она не имела права на удовольствие. Ведь официального развода еще не случилось Но вопрос о том, верно ли она поступает, Виола глушила яростным «Раз ему можно, почему мне нельзя?!»
Работа нашлась, такая же, как предыдущая: много тяжелого труда за минимальную плату. Но ведь все преодолимо, если рядом крепкое плечо.
Почему ты не забираешь сына на выходные? спросила Виола.
Она уже знала, что Роман разведен и у него есть сын чуть младше Давида.
Жена не хочет. И нельзя.
Почему нельзя? удивилась Виола.
Роман вздохнул, отвел взгляд.
По суду нельзя. Это давно было. Случайность, понимаешь?
Виола почему-то задержала дыхание.
Идо малой был, три годика. На йом ацмаут[8] ему купил надувной молоток, такой, знаешь, с писком. Ну он и бегал по дому, долбил во все подряд. А я со смены, с ночи. Идо прибежал и по телеку новому шибанул. Ну я его и дернул за руку. Роман поджал губы, по челюсти прокатились желваки. Руку сломал, потом сказали. Я случайно, веришь? поднял глаза на Виолу.
Верю, неслышно шепнула она онемевшими губами.
Дверь родной квартиры темнела перед ними, не поймешь то ли провал, то ли наоборот, люк, чтобы зацепиться и выползти наверх. Сергей открыл дверь, оглядел жену и сына. Посторонился, пропуская в квартиру.
Мы ненадолго. Как только нормально устроюсь, сразу съедем.
Вызов в голосе Виолы прозвучал жалко. Сергей пожал плечом: