Пан директор не звонил больше, и я ему не звонила, хотя очень хотелось. Зачем, если он не хочет меня видеть! Но автоматы на каждом углу
Я кормила кого-то своим борщом, кому-то чинила пиджак, даже выслушивала чьё-то объяснение в любви. А эта бредовая идея, позвонить ему жила во мне, помимо моей воли. Проходят дни, недели. У меня не появляется решение позвонить. Появляется слово ладно!
Звоню из автомата. Сначала долго выбираю его, потом останавливаюсь, вот здесь мы с тобой поговорим. И сразу понимаю, что не надо было звонить. Какие-то необязательные слова:
Я так рад, что ты позвонила! Наши передают тебе привет. Она говорит спасибо, и тоже передаёт вам привет. Они говорят спасибо.
И вдруг я говорю неожиданно для себя, не зная, зачем и почему
Наверно, от невыносимости этого дружеского тона что было, то было, а теперь мы просто друзья и бывшие сослуживцы!
А знаешь, я замуж выхожу.
Назавтра он ждёт меня после занятий в комнате Нины Аверьяновны. Мы выходим из аудитории, и он встаёт мне навстречу:
Здравствуй. Где мы можем поговорить?
Да вот пустая аудитория.
Все смотрят на него перед тем, как уйти, и взгляды недобрые. Он в своей военной форме с погонами, только фуражка в руках.
Ну и куда вы собираетесь в свадебное путешествие?
Я представила себе Давида, собранного, решительного, он не спрашивал бы, куда я хочу поехать
Это мужское дело, куда повезёт, туда и поедем.
А где же твоё кольцо?
Моё кольцо по ошибке досталось другой женщине, зачем-то говорю я на этот раз чистую правду, и иду к выходу.
И вот такие горькие стихи:
Кольцо
Мой любимый,Моя радость,
Глянул мне в лицо:
Ты же замуж собиралась,
Где твое кольцо?
Ах, кольцо
Такая жалость,
Знаешь, дорогой,
Так случилось,
Что досталось
Женщине другой.
А потом
Такая жалость,
Всех других скромней,
Потерялось,
Затерялось
Меж ее камней!
Спит она,
Когда не сплю я,
Видит мои сны,
У нее от поцелуя
Губы холодны
Ну, а новое
Как видно,
В дальнем руднике
Неоткрытое, таится
В золотом песке.
Мой любимый
Подземная река моей любви поглотила этот очередной водоворот, и шла опять глубоко-глубоко, подальше от людских глаз.
Я не рассказывала о Пане директоре ни одному человеку, даже Люсе. Все мои друзья очень удивились, когда вышла, наконец, притча о любви, под названием «Если бы мне сказали». Была уже середина девяностых. Никто из них не мог поверить, что я, такая открытая, носила всё это горькое счастье в себе долгие годы.
Маме тем более нельзя было даже упоминать о его существовании в моей жизни, явном или виртуальном.
21. Лето
Я занята, как всегда. На радио идут передачи о моих поэтах и прозаиках, привожу двух прозаиков в Дон. Убеждаю Даню Долинского, что у поэтессы из Каменска прекрасные, настоящие стихи. Не получается. И в издательстве меня слышать не хотят.
Езжу на выступления по пионерским лагерям. Никаких машин нам не положено автобусы, пешком, с кем пошлют, с тем и еду. Жара у нас в Ростове под сорок градусов, но я ещё не успела отвыкнуть от жары.
Часто выступаем с Аршаком. Вообще, пионерский лагерь испытание. Так молодые музыканты пробуют себя в переходах, в электричках. Если там примут всё в порядке. Собирается весь лагерь, от самой малышни до старших отрядов, где вполне взрослые ребята, встретишь на улице не подумаешь, что школьники. Как сделать, чтобы всем было интересно? Хоть по проволоке ходи!
Я не подстраиваюсь ни к маленьким, ни к большим. И каждый воспринимает то, что я говорю или читаю, на доступном ему уровне.
Говорю:
Я вам почитаю про любовь. Старшие никак не отреагировали что я им могу рассказать о любви, чего они не знают? Зато как оживилась детвора на первых скамейках!
Идём через поле. Надо выйти к шоссе, и по нему к автобусной остановке. И вдруг Аршак говорит:
Знаешь, мы ведь все были влюблены в тебя. Ты приходила, садилась в кожаное кресло девочка с золотыми волосами
Я только взглянула на него удивлённо вот уж от кого не ожидала таких откровений! И промолчала.
А на главной улице своего любимого города, возле городского сада, я случайно попадаю в объектив кто-то снимает прохожих с крыши дома на углу. А может, не случайно? Когда я приезжаю следующим летом, вижу этот снимок в юбилейном сборнике о Ростове.