Я смутилась:
Но ведь твоя машина там в дальней провинции.
Ты можешь приехать ко мне в гости. Когда мы найдём сестру, конечно. Это всего час на самольёте.
Холодная игла сомнения кольнула мою грудь:
Ты уверен, что мы её найдём?
Нет. Но надо надеяться.
Он помолчал немного.
Я бы хотел, чтобы ты приехала в льюбом случае. Я буду очень рад.
Поёжилась, представив, как меня примут в его патриархальной семье. Вряд ли им понравится то, какую подругу их сын завёл в России.
Но кем ты меня представишь? Сумасшедшей русской девушкой, которая приехала искать потерянную сестру и села тебе на шею?
Могу им тоже сказать, что ты моя невьеста, невозмутимо откликнулся Гияс.
Мурашки волной прокатились по спине.
У вас к таким вещам не относятся серьёзно? с сомнением поинтересовалась я.
Гияс кивнул:
Серьёзно. Но невьеста не жена. Можно разойтись.
И нам не придётся целоваться на публику?
Не то чтоб я совсем против (на самом деле, было бы даже любопытно узнать, как целуется этот медведь), но всё же как-то неловко. Особенно на публику.
Нет, вздохнул Гияс, как будто разочарованно.
Ладно. Там видно будет.
Привёл он меня в какое-то не слишком шикарное заведение: в подвале и с довольно простой обстановкой, хотя и экзотичной: низкие столики, подушки прямо на полу и никаких стульев. Но народу там была тьма и только местные. Некоторые одеты на европейский манер, но все говорят на своём кудахчущем языке, и совсем не видно женщин. А ещё довольно душно. Прохладнее, чем на улице, но кондиционером и не пахнет.
Тут можно попробовать нашу кухню, как её делали сотни лет назад, пояснил мне Гияс.
Кажется, он был не слишком доволен тем, как меня поедают глазами посетители этой харчевни, но отменять знакомство с национальной кулинарией не стал.
Официанты совсем молодые парнишки с еле прорезавшимися усами, в белых рубахах до колен очень шустро бегали по залу, собирая и отдавая заказы. Я и оглянуться не успела, как наш стол покрылся обилием тарелок, пиал и чашек с необычайными яствами. Роль гарнира выполняла крупа, похожая на рис, но более плотная и жёлтого цвета, впрочем, она могла быть подкрашена специями. К ней было подано несколько мясных блюд: люля-кебаб, бараньи рёбра в красном соусе, копчёная говядина овощной салат и целое ассорти паст разного цвета: белого, жёлтого, зелёного, розового. Первая была больше всего похожа на картофельное пюре, вторая на гороховое. Дальше я уже терялась, возможно, из-за обилия пряностей. Все пасты были очень тщательно измельчены я даже подивилась, откуда в этой стране сотни лет назад взялся блендер.
Они не пользуют блендер, покачал головой Гияс в ответ на моё замечание. Просто очень долго трут руками или инструментом, он показал движение кистью, будто что-то толчёт пестиком в ступке.
Но зачем?
Зачем хранить традиции? Это связь поколений, это культура нашей страны.
Он помолчал немного, задумчиво жуя котлету, и добавил:
И вкус совсем другой.
Твоя мама не так готовит?
По его губам пробежала ироничная усмешка:
Нет. Я не помню, когда она последний раз готовила.
А кто? Твоя сестра?
Предположить, что в этой патриархально-варварской стране дома готовят мужчины, я не решалась.
Повар.
Аа понятно.
Что поньятно?
Твоя семья так богата, что имеет возможность держать повара
Тебья это радует?
Меня?! А я тут причём?
Он пожал плечами:
Я не знаю. Обычно девушки радуются, когда узнают, что я из богатой семьи.
Что за грязные намёки?! Мне резко захотелось встать из-за стола и проследовать на выход. Но, во-первых, у меня затекли ноги от сидения на коленях, и я вряд ли смогу убежать далеко, а выглядеть буду глупо. Во-вторых, Гияс обещал помочь мне в поисках сестры, и он не виноват в том, что в России ему попадались сплошь алчные девушки.
Наверное, это оттого, что они имели на тебя виды, осторожно предположила я, сдерживая гнев и на всякий случай разминая затёкшие ноги. А мы с тобой просто друзья. Нет, я рада, конечно, что ты не знаешь проблем с деньгами, но меня это никак не касается.
Отлично, кивнул Гияс, всё так же пристально глядя на меня. Хорошо, что это не влияет на наши отношения.
Никак, подтвердила я. Я не жду от тебя финансовой помощи в поиске сестры. Только информационной и, может быть, защитной. Физически я смутилась, запутавшись в формулировках, которые против моей воли звучали вызывающе.