Договорились, Наташа! Ирина улыбнулась. Волчатам от меня привет! Особенно, Маше!
Хорошо, тебе от них тоже большой привет! Давай, Ирин, пока!
До завтра, Наташа. Ирина отключилась.
Вот, видели! торжествующе сказала Машка. гражданский человек, между прочим, беременный, и то понимает, что у меня темперамент! А тут, сестры по оружию, и осуждают! Ну как жить дальше с такой несправедливостью в сердце? Машка театрально запрокинула голову и трагично закатила глаза.
Ну знаешь, ты уже пообещала! сказала Натка строго. Так что заканчивай тут свой водевиль!
Да я же не отказываюсь примирительно сказала Машка. Все сделаю, как обещала. Просто
Без всяких просто! твердо сказала Натка. Девки, кто со мной завтра по магазинам и к Раскатовым?
Давай я сказала Инга
И я! быстро сказала Лика
Кто бы, насчет Снежной, сомневался! покачала головой Натка. Я сегодня списочек накидаю, завтра в десять стартуем.
Принято, командир! сказала Инга.
Девчонки разошлись по своим комнатам, спать
Натка сидела за столом в своей комнате. Перед ней лежал чистый лист бумаги, на котором она начала было, писать список продуктов. Но пока, из всего списка, в верхнем левом углу, была написана лишь цифра один с точкой. Натка смотрела в черное окно, вспоминая все, что было с ней и с девчонками, за последние годы Было очень много всего и хорошего, и не очень. Натка вздохнула. Она подумала о девчонках. О том, как она любит их и о том, насколько они сроднились с того самого момента, когда ворота училища с лязгом, закрылись за их спинами, в тот самый день, когда они стали его выпускницами. Натка еще раз вздохнула. Ей почему-то, стало необъяснимо грустно. Она подумала о тех людях, которые жили в этом прекрасном городе. Да не только в этом городе, но и в других городах, не менее прекрасных. Сколько разных городов, они видели с девчонками, за годы работы! Они были разными, эти города: большие, маленькие, старинные и совсем молодые. И везде жили люди. Люди, которые, даже не подозревая о существовании Натки и ее группы, спокойно жили и занимались своими делами.
«Интересно, а если бы эти люди узнали, сколько раз они могли погибнуть, вместе с их прекрасными городами и вообще, с целым миром? Стали бы тогда, они больше ценить свою жизнь и жизни своих близких? Стали бы они беречь свои города? Деревья, цветы и птиц? Насколько мудрее стало бы человечество, знай оно, что несколько раз уже, за последние годы, оно стояло на пороге гибели, и лишь пятерка хрупких девчонок, в последний момент, захлопнула дверь перед костлявой?» думала Натка, наморщив, по своему обыкновению, нос.
«Нет, я не хочу, чтобы они все узнали о нас. Пусть так и живут, совершенно не подозревая о том, что мы существуем! Мы, как иммунитет. Уничтожаем разные микробы и вирусы, чтобы весь организм мог жить, а организм, даже не чувствует, что иммунитет есть. Он узнает только, что он был, когда заболевает. И жалеет о том, что иммунитет пропал» подумала Натка и усмехнулась.
На пафос потянуло, Наташка Соловей? спросила она у своего отражения в черном стекле окна. Ну, ну! Ты что, от благодарного человечества, бронзовое изваяние ждешь, с благодарственными речами, с паломничествами, гимнами и жертвоприношениями? Нет, милочка, работа не такая у тебя! Твое дело, быть тихой и незаметной, не высовываться, а скромно выполнять свой долг! Притворяться обычными людьми и никак себя не обнаруживать, хоть и не знаем мы, как живут обычные люди. А в бронзе В бронзе еще успеем увековечиться! Ты, блин, еще стихи начни писать! Натка вспомнила, что писать, все-таки, надо, взяла ручку и после одинокой цифры один и точки, написала своим ровным круглым почерком с наклоном влево : «Виски ирландский, хороший, 6 бут.», подумала пару секунд и шестерку исправила на семерку. Улыбнулась и стала дальше составлять список. Она готовилась к дню рождения, и подошла к этому со всей, присущей ей, серьезностью, методичностью и продуманностью, как к планированию очередной операции
На утро, она подняла Лику и Ингу, оставив остальных девчонок досматривать сны, взяла белую Волгу, несколько пустых армейских баулов, пару картонных коробок.
Сонные Лика и Инга, всю дорогу до города, ворчали, что им не дали как следует поспать, а «эти сучки, небось, дрыхнут без задних ног». Натка осторожно вела машину по скользкой дороге и улыбалась, слушая бубнеж девчонок.