Яринка, тихонько начала я, ещё не зная, как правильно выразить свои мысли, а что за волшебные страны?
Ну помнишь, я тебе рассказывала? Как мы мечтали убежать от отца? Вот мама и говорила про страны за Занавесом, где всё не так, как здесь. И что туда реально попасть, только очень трудно. Но мы попробуем, когда я подрасту.
Чувство дежавю не исчезало. И тогда я задала вопрос, обращённый больше к себе, чем к подруге:
Так твоя мама была другая?
И как ни странно, Яринка меня поняла. Может, сама думала о том же, а может, просто уловила ход моих мыслей, тем самым почти телепатическим чутьём, которого не лишены все дети.
Да, она была не такая не такая, как остальные женщины. Её поэтому отец никогда и не любил.
А где?.. Я невольно перешла на шепот. Где эти страны, про которые она говорила? Как называются?
Яринка покачала головой:
Не знаю. Мама говорила только, что они на Западе.
На миг я закрыла глаза и ясно увидела прорезающие тьму, шарящие по земле, очень яркие, но какие-то мёртвые лучи прожекторов. Услышала гул винтов вертолёта, на клочья разрывающих тишину ночной тайги. И горячий мамин шепот в самое ухо: «Беги на Запад!»
Мама, так ты имела в виду не сторону света?!.
Яринка рядом тихонько ойкнула, и я поняла, что слишком сильно сжала её руку, но не нашла сил извиниться. Вместо этого сказала:
Значит, нас не двое, а трое
Что? не поняла подруга.
Нас трое в этом долбанном загоне! В моей памяти ожили и заиграли новым смыслом недавние слова Дэна.
Яринка пребывала в недоумении:
Кого трое? В каком загоне?
Я перекатилась на бок, поворачиваясь к ней лицом. И пересказала наш с Дэном разговор, всё то, о чём умалчивала до этого. Не потому, что не доверяла подруге, но потому, что сама до конца не понимала. А теперь, кажется, поняла.
Яринка выслушала, не перебивая, вперив неподвижный взгляд в мерцающее звёздами небо. А когда я закончила, грустно сказала, подытоживая:
Да, значит, моя мама тоже была другая. Она не хотела жить так, как живут все, не могла стать счастливой. И, наверно, ещё много чего мне бы рассказала, если бы так рано не умерла.
Получается, что наши мамы хотели, чтобы мы убежали на Запад? В другие страны?
Получается, да.
Но как?
Яринка помолчала и рассудила совсем по-взрослому:
Дайка, нам пока рано об этом думать. Сейчас мы ничего не сможем. Надо немного подождать. Стать хотя бы как твой Дэн.
Я кивнула и опять откинулась спиной в траву, вся во власти нового, доселе неведомого мне волнующего предвкушения грядущих перемен.
Вновь издалека долетел ровный стук колёс невидимого поезда. И больше он не казался мне тоскливым, пожалуй, чуть тревожным, но в то же время зовущим. Дальние дороги лежали там, за пределами нашей однообразной жизни. И если раньше они для меня были абстрактными, плоскими и безжизненными, как тусклые иконы, висящие в церкви, то теперь обрели объём и краски, стали живыми. Сейчас эти дороги куда-то вели. И по ним можно было пойти.
Яринка молчала, видимо, тоже привыкая к новой картине мира. И в этой тишине мы лежали так долго, что луна начала опускаться за деревья, а звёзды заметно сместились на небосклоне.
Как думаешь, что там? наконец заговорила Яринка, и я вздрогнула от неожиданности. Покосилась на подругу, увидела её устремлённые вверх глаза и догадалась:
На небе?
Ну Яринкин голос звучал почти сонно. Это ведь ерунда, что там ангелы и Бог? Мама рассказывала люди туда летали. Совсем высоко, за облака. Это ведь правда?
Я удивлённо помолчала. Раньше мы никогда не разговаривали на эту тему, но мне казалось, что подруга, как городской житель, должна быть осведомлённее меня в вопросах технического прогресса.
Яринка конечно, правда! Летали! Там космос. Разве вас в школе этому не учили?
Да, говорили про безвоздушное пространство. И что туда нельзя. Но ведь раз люди летали были машины
Были, подтвердила я. А где-то и сейчас есть. И там люди летают в космос до сих пор. А может, и у нас летают, просто об этом не рассказывают.
Папа говорил, что это грех. При упоминании об отце Яринка непроизвольно стиснула мою руку, и я поморщилась от боли. Что из-за этого все беды и войны, когда люди лезут куда нельзя. А почему нельзя? Кто решил, что нельзя?
Я пожала плечами. Мне такого никто не говорил. Родители рассказывали про другие планеты и солнца, учили определять стороны света по созвездиям. Были ночи, когда мы все вместе сидели на крыше и смотрели на небо в папин охотничий бинокль. И только здесь я услышала, что там, оказывается, есть ещё Бог со своими ангелами и архангелами, есть люди, которые умерли, и более того однажды я сама отправлюсь туда же, при условии, конечно, хорошего поведения. Поверить в такое я не смогла, но сделать вид, что поверила, вполне.