Сгрузив украденные доски на подворье Зубова, Гриля и Эд вопросительно уставились на воспитателя.
Все, дядя Коля?
Все.
Николай усмехнулся, и, подойдя ближе, вдруг резко сграбастал за грудки обоих.
Вот что, парни, оглядываясь, зло прошептал он. Сами понимаете, ежели прознает кто
Да не узнают, дядь Коля!
Смотрите у меня! Ну, что встали идите, спите. Утро уже скоро.
Дядя Коля
Чего еще?
Это Папиросочку бы
На! широким, подсмотренным в каком-то фильме, жестом, Зубов швырнул Гриле почти пустую уже пачку «Беломора». В палате только дымить не вздумайте.
Не-а, не будем! довольно ухмыльнулся Гриля.
Отказавшись от курева, Эд отправился сразу в палату. Осторожно, что б никого не разбудить, открыл дверь, подошел к своей койке Оба-на! А место-то занято.
Эй, Эд протянул руку к лежащему и обмер!
На его койке, лицом вверх лежал Шога, уставившись в потолок мертвым взглядом остекленевших широко распахнутых глаз. Прямо в сердце его торчала длинная черная стрела. Эд в ужасе перевел взгляд на раскрытую форточку Каким же образом? И как
Он снова посмотрел на стрелу та шевелилась, исходя сизым дымом, истончалась, словно бы таяла Пока не растаяла совсем. И не было больше никакой стрелы, не было черной птицы в затянутом дождевыми облаками небе, остался лишь один мертвый Шога, никому ненужный олигофрен, воспитанник закрытого интерната.
Постояв немного над мертвым телом, Эд бросился звать воспитателя
Глава 2
Посланец
Застегнув рубашку Элнар искоса посмотрел на врачей. Тех было трое терапевт, невропатолог и психиатр. Переглянувшись, они быстро выпроводили подростка из медкабинета, и сразу же оживились, словно, наконец-таки, настало теперь главное то, ради чего, собственно, они сюда и приехали.
Прошу к столу, уважаемые! возникшая в дверях директорша прямо лучилась гостеприимством, а иного врачи от нее и не ожидали, давно уж знали друг дружку, как облупленные, спаянные не то чтоб взаимоуважением, а какой-то взаимополезностью, что ли
За столом присутствовали четверо, эдакий междусобойчик, трое врачей и директорша. После третьей стопки расслабились, разговорились, все больше так, ни о чем: немного о погоде «дожди, право, задолбали совсем», немного о политике «ну, подбросили участковым терапевтам денег, и что? остальные-то как?», плавно перешли на работу.
И давно у вас этот парень? подцепив вилкой щедро политый майонезом огурец, поинтересовался психиатр толстый усатый дядька, больше походивший на какого-нибудь вахмистра, этакого держиморду однако, надо сказать, дело свое он знал туго.
Да месяц всего, махнула рукой директорша. Детский дом от него избавился не помнит, говорят, ничего, значит ваш, олиго. А он у них, между прочим, грузовик угнал, говорит управлять учился, мол, интересно. Слыхали?! Интересно ему!
Не похож он на олиго, задумчиво протянул психиатр. Там даже и легкой стадии нет, уж ты мне поверь, Михайловна.
Михайловна усмехнулась. Вспомнила, как этот самый скромник Эдуард чуть было не уехал из интерната на ее «логане», беспечно оставленном с воткнутым в катушку зажигания ключом.
Так я и говорю, отделались от него. Полная амнезия мало ли что выкинуть может?
Странный парнишка, кивнул терапевт, неуклюжий, тощий, в очках с толстыми линзами. Кстати, амнезия у него не такая уж и полная «тут помню, тут не помню», он довольно похоже изобразил Леонова в фильме «Джентльмены удачи». По крайней мере, детский дом он помнит отлично.
Зато все, что было раньше
Разные могут быть причины.
По голове его не ударяли, точно.
А загар, господа, загар! Где он ухитрился так загореть, ровно, будто в солярии? Июнь-то то дождливым выдался, солнечных-то деньков и не было почти совсем.
Директорша усмехнулась:
В детском доме уж точно соляриев нет.
Да, странный парень, подвел итог психиатр. Что ж, как говориться «будем иногда посмотреть»!
Да уж, заходите, улыбнулась Михайловна, сожалея в душе ну, кому нужны лишние хлопоты?
А парень этот Ох, видно, не зря детский дом от него избавился. А, может, отпихнуть его им обратно? Все же не дебил, чего держать-то? Или Нет, пожалуй лучше подержать немного, хотя б до осени, а уж там видно будет. Может, и документы какие-нибудь найдутся, или прояснится что квартирка, к примеру, обломится. Да и комитет по образованию лишний раз злить не нужно, не тот случай. Спасибо хоть смерть Шугаева списали, особо не ковыряясь. Обширный инфаркт Это у шестнадцатилетнего-то подростка! Да уж, неисповедимы дела твои, Господи!