Так они и есть свои. Ну, все эти дети. А как же иначе-то? Ведь война
Война Рокотов вдруг захорохорился, непокорные вихры его еще больше растрепались, раскраснелись щеки. Да, война. Но, она ведь скоро закончится. Я так думаю! Да и не только я. Товарищ Сталин что говорил? Бить врага малой кровью, на его территории. Так что, кончится скоро война. Жаль, поучаствовать не успею!
Нашел, о чем жалеть, с неожиданной жесткостью осадила одноклассника Люба. О войне Да я бы да чтоб она, проклята, закончилась бы уже поскорей. Чтоб мы этих фашистов Гады! До Ленинграда уже доперли А вдруг к нам, в Тихвин, придут? Что мы тогда будем делать?
Эй, эй! Ты что такое несешь-то? Колька с возмущением замахал руками. Да никогда в жизни фашисты до Тихвина не дойдут! Товарищ Сталин же
Если что в партизаны можно, перебив, тихо промолвил Костя. Я слыхал, в отряды уже набирают. У меня один знакомый из депо пошел Там знаете знаете какие ребята нужны? Ого-го! Сильные, смелые
А у меня первая стпень ГТО! напомнил Рокотов, словно бы между прочим. И стреляю я сами знаете.
И у меня перввая! Любка зябко поежилась. Ия еще и немецкий знаю. Конечно, не так хорошо, как Костик, но все-таки.
Услышав такие слова, Костя покраснел. Учился он, Костантин Рулев, хорошо, отлично даже. Но, как-то этого стеснялся, не любил выказывать на людях. Почему-то не хотел, чтоб его занудой-отличником считали. И так-то по праздникам выглядел, как маменькин сынок короткие, по колено, штаны, матросская курточка. Мама старалась, да единственного сына одевала, учила. Что же касается ГТО ну, на третью ступень сдал с трудом, правда. Но, что и говорить старался!
Вы это, ребята Костик покачал головой. Внезапно нахлынувшее волнение охватило его так, что мальчишка не мог подобрать слова.
Вы, вот что Я сам, конечно, не верю, что Но, если вдруг Давайте все разом в партизанский отряд запишемся!
Давайте! радостно согласился Колька. Ты да я А Любку вряд ли возьмут!
Это почему это не возьмут? Чем я вас хуже?
На следующий день, ранним утречком, друзья отправились в райком комсомола. Записываться в партизаны.
Куда-куда? изумленно переспросил комсомольский работник, серьезный круглолицый юноша. Полноватый, в серой чесучевой толстовке и старомодных круглых очках, он чем-то напоминал старорежимного приказчика. Аккуратный пробор, отпаренные до стрелок брюки
Да вы вы что? Какие еще партизаны? Слова товарища Сталина забыли? Панику разводите! Да я А ну, как фамилии, живо! Отвечать!
Тут зазвонил телефон. Черный эбонитовый аппарат, стоявший на заваленном бумагами столе.
Комсомолец тот час же схватил трубку, видать, давно ждал звонка. Дождался вскочил, вытянулся, словно бы рапортуя:
Алло Да, я, товарищ Зуев! Слушаюсь, товарищ Зуев Так точно. Будет исполнено, товарищ Зуев. Отчеты направим в самое ближайшее время.
Окончания разговора друзья дожидаться не стали. Потихонечку просочились в коридор да только их и видели!
Ну, вот, оглядываясь на здание райкома красивейший в городе особняк разочарованно протянул Рокотов. Говорил же никто нас никуда не возьмет.
Ничего подобного Колька не говорил, просто сейчас вот выпендривался. Да и что было говорить-то?
Между тем, война неумолимо приближалась, давая о себе знать отдаленным гудом канонады. Все чаще появлялись над городом самолеты с черными крестами. Пока еще разведчики. Прилетали и днем и ночью. Высматривали, шпионили, по ночам сбрасывали осветительные ракеты.
На каждой улице были дежурные, которые следили за порядком. Появились такие и на Новгородской, и на Советской, и даже у Кольки на Фишовой Горе. Туда же на Фишовую Гору, немцы сбросили бомбы! Наверное, ошибочно чего там и бомбить-то?
Хорошо, мы это Яму выкопали на огороде, волнуясь, рассказывал Колька. Там и укрылись. Знаете, как страшно когда бомба летит? Воет так жутко и кажется будто прямо в тебя.
Эту фразу парнишка произнес неожиданно серьезно и тихо, без обычных своих ужимок.
Люба с Костиком слушали молча.
Вообще-то они так себе бомбили, абы как, все так же тихо продолжал Рокотов. Их наши истребители от железной дороги отогнали. Летят такие «Лапотники», ну юнкерсы, пикировщики А тут наши! «И-шестнадцать». Ка-ак вынырнут из-за облаков! Ка-ак дадут жару! Один «юнкерс» сбили. Он где-то у Попова озера упал.