Бежать надо. Бежать!
Совсем ошалел?.. испугался Якуб. Куда бежать-то?
Да хоть куда! зашептал его товарищ скороговоркой. В Вавилон. Или в Элам. Эламиты не выдадут. А солдаты и там нужны. Только прямо сейчас, потом будет поздно.
Не знаю, Бело. Здесь служим в элитной части, в почете, а там? Простыми солдатами, да еще пес знает, где. Может, обойдется все, а мы в бега. Как будто виноваты в чем!
Найдут, в чем обвинить. Сам же говорил, почему тревогу не подняли? Неужели так сидеть и ждать? Мы ведь не заперты. А кроме нас никто и не знает о происшествии. Выйдем за ворота дворца, кто остановит? Просто уходим после смены, а там ищи нас!
Ищи!.. Это тебе терять нечего, упрекнул его Якуб. Деньги забрал и побежал, куда глаза глядят. А у меня дом в Ниневии. Заберут ведь; все потеряю, что выслужил. Только собирался женой обзавестись.
И хорошо, что не обзавелся. Не пойдешь так я один. Смотри, останешься не только дом, жизнь потеряешь. Он по-товарищески хлопнул стражника по плечу. Ничего не поделаешь, Якуб. Жаль, конечно, только здесь оставаться нельзя, опасно. Что сделано того не воротишь. Решать надо. Ну, ты как?
Якуб обхватил голову руками.
Великий Ашшур! За что мне это?
Бело снова сплюнул.
Хватит причитать. Давай со мной!
Он тихонько приоткрыл дверь караульной и выглянул. Начальника отряда в коридоре не было. Сменившие их стражники ушли на пост, дорога к выходу из дворца была свободна. А на выходе только внешняя стража, которая знает их в лицо.
Ну? торопил Бело. Идешь?
Якуб поднялся с лавки, встал позади него, тоже выглянул наружу, огляделся и подтолкнул товарища. Оба вышли из караульной и быстро направились по коридору к западной части дворца. Там за первой внешней стеной находился внутренний двор, куда по утрам привозили продукты.
Проход за вторую стену днем был свободным. Обменявшись наскоро и через силу пустыми замечаниями с четырьмя сослуживцами из внешней стражи, Якуб и Бело раскрыли высокие и тяжелые двери во внутренний двор, где уже толкались утренние развозчики провизии и иных товаров, и шагнули на желтые кирпичи брусчатки.
Громкий окрик остановил их при первых шагах. Беглецы замерли на месте, потом осторожно оглянулись на того, кто отдал приказ «стоять», и почувствовали, как сердце падает в низ живота, а к горлу подступает ком рвоты. В дверях дворца стоял Нимруд, начальник их отряда. Якуба со страха вырвало прямо на сандалии Бело.
Нимруд понял все без слов.
Стража! Арестовать! В камеру, в подвал! коротко распорядился он.
Глаза Бело судорожно заметались по двору, ища лазейку, куда можно было бы нырнуть. Мысли заскакали в голове, а ноги вперед них рванулись с места. Он сделал торопливый шаг, поскользнулся на блевотине Якуба и плашмя упал на живот, ударивись головой о кирпич. Когда удалось сфокусировать зрение, увидел, как к ним с противоположного конца двора спешат двое вооруженных стражников. Еще двое, с которыми они минуту назад по-товарищески обменивались общими замечаниями, стояли за плечами Нимруда. Подойдя к Якубу и поднявшемуся на ноги Бело, стражники по команде своего начальника подтолкнули беглецов пиками в сторону входа во дворец.
Еле волоча ноги, товарищи двинулись по коридору в обратную сторону, однако путь их лежал теперь уже мимо караульной комнаты вниз, в пыточные подвалы.
В то утро вроде бы ничто не заставляло Ашшурбанапала торопиться; если не считать какого-то внутреннего непокоя. Едва поднявшись и выпив традиционную чашу молока, которая уже дожидалась его на столе в соседней со спальней комнате, он подошел к зеркалу и помотрел на себя. Зеркало отразило типичное овальное лицо 44-летнего ассирийца, на котором более всего выделялся большой, низко спускающийся нос. Черные несколько навыкате глаза царя пристально смотрели из зеркала, прячась под густыми бровями. Завитая в кольца борода и тщательно закрученные усы сочетались с завитыми и нагофренными волосами.
Ашшурбанапал потрогал бороду и решил, что сегодня завиваться не будет: во-первых, незачем, а во-вторых, не до того. Какое-то предчувствие томило царя буквально с первых минут пробуждения. Он всегда доверял своему предчувствию, считая его особым даром Ашшура, посланным ему для свершения великих дел.
Он помнил, что утром должен принять Абендагова с докладом по подготовке к войне. Пожалуй, войну стоит уже начинать. Нужно посчитать, сколько понадобится осадных катапульт и узнать, когда будут готовы новые. Ночью ему пришла в голову еще одна мысль, что для отвода глаз можно было бы послать строительные военные отряды на северо-восток: провести отвлекающий маневр, чтобы думали, будто в этом году у Ассирии военные действия намечаются в лидийских предгорьях и, в основном, оборонительного характера. Кроме того, не лишним будет написать письмо брату в Вавилон с выражением своего благорасположения и покровительства. Одновременно не забыть дать указание службе разведки: пусть проследят за реакцией Шамаш-шум-укина на письмо соверена. В этом деле нужны компетентность и осторожность. Ашшурбанапал снова вспомнил об умирающем Гиваргисе старом товарище и наставнике царя в его юные годы. Сколько лет тот находился рядом!