А ворона летит довольно медленно, но - по прямой. И английский идиом as a crow flies значит именно напрямик. Если уж переводчик этого не знал, так мог бы найти в словаре.
"Цена... грош за дюжину" - сказано в переводе научно-популярной книги. По-русски просто - грош цена, а в менее серьезном тексте можно и пятачок пучок.
В журнальном варианте рассказа робот "по-рачьи отступил". В книге (спасибо редактору?), естественно, по-русски: робот попятился, как рак.
"За всю жизнь я не нажил и катушки". О чем думал, как представлял себе это переводчик? Ни о чем он не думал, проверять себя не стал, в словарь не посмотрел. Тут и безграмотность, и небрежность, и недомыслие. В подлиннике and see I wouldn't hardly be carrying a roll, и значение roll надо взять другое: "У меня нет при себе толстой пачки денег", и уж если не находишь ничего равноценного по-русски, переводи прямо: богатства я не нажил, с меня нечего взять.
Иногда, напротив, хороший переводчик сознательно отходит от чисто русского, обычного выражения, желая сделать образ неожиданней, ярче. Героиня "упряма, как мул". Не спорно ли? Все-таки в языке живет другое: упрям, как осел. А здесь напрашивается: как ослица.
Однажды Марк Твен взял эпиграфом старинную французскую пословицу, которая гласит: "У каждого человека руки обращены ладонями внутрь". Что это значит? В какой-то мере - руки у всех загребущие, а еще вернее: своя рубашка ближе к телу, ибо соль тут не только в корысти. Но как раз в этой книге Твена экзотические эпиграфы играли особую роль, то были пословицы и поговорки разных народов, иногда подлинные, иногда сочиненные самим Твеном. Их нельзя было просто заменять поговорками русскими, и пришлось искать, вернее, придумывать что-то другое с тем же смыслом и по возможности краткое, как пословица: "Всяк себе первому друг". Ведь "руки, обращенные ладонями внутрь" ни уму, ни сердцу русского читателя ничего не говорят.
Один журналист привел слова херстовской газеты о выступлении Джонсона: это, мол, средство "выдернуть ковер из-под ног его критиков..."
В США оборот "выдернуть ковер из-под ног" обычен, а у нас он ничего не значит, надо хотя бы - выбить почву из-под ног (или выбить оружие из рук).
Но вот недавно уже и в повести "все произошло так внезапно, словно кто-то вдруг выдернул у них из-под ног ковровую дорожку"! Тоже "входит в язык"?!
Бессмысленное и нелепое это занятие - чужой идиом, образное речение не переводить, а "перепирать". (Да простится не слишком парламентарное выражение, но не мною сказано: "перепер он нам Шекспира на язык родных осин".)
"Как могли вы позволить Тому, Дику, Гарри нарушить мой покой?" - так писали в старину переводчики-буквалисты, так "перепирают" порою и теперь, не умея найти полновесную русскую замену. А ведь можно: позволить первым встречным, а иногда, в рассказе классика, и простым смертным.
"Я единственное ядовитое насекомое, попавшее в чистый бальзам их счастья". У переводчика дословно, а надо бы: Только я один омрачаю их счастье (вообще же это означает просто ложку дегтя в бочке меда).
Интересный очерк о долгой командировке в Париж. Но среди прочего читаем: человек с высшим образованием вынужден там работать на складе, "чтобы было чем вскипятить мармитку".Что за мармитка такая?! Разгадка проста, дословно переведен французский оборот, означает он работу ради хлеба насущного. "Кипит кастрюлька" - значит, имеешь чем прокормить семью.
"В будущем тебе понадобится сюртук подлинней", - заявляет старик-отец взрослому сыну. Что такое, почему? Сын давно вышел из возраста, когда можно еще подрасти, да и не вяжется это с остальным разговором. А отец говорит: You can cut your coat a bit longer in the future.