«Да и разве это живые» подумалось Бриару. Когда те проходили мимо, он поднял взгляд, отыскав только одно лицо, надеясь всё ещё надеясь глупо на какой-то ответ. Но нет В глазах, что когда-то были знакомы Бриару как свои собственные, не было больше ничего родного не было вообще ничего пустота.
Его передёрнуло от жалости и, как он со стыдом осознал, от отвращения. Жуз понимающе посмотрел на него, повернув чешуйчатую голову, лепестки на его спине горестно поникли.
Забудь забудь. Больше ничего не остаётся, поскрипывающий голос прервал неприятные мысли Бриара. Это уже не он, ты же знаешь оставь
Бриар помолчал, потом ответил:
Да, знаю конечно но Гузор был мне как брат, а теперь он качнул головой, обернулся на уходящую шестёрку воинов, как нет, мне не привыкнуть к этому
Не привыкнуть но так есть. Выбора-то не было. Так он хотя бы жив.
Жив?! Ты уверен? с горечью прошептал нууг.
Формально да, я согласен с тобой, это не жизнь. И всё же он есть хотя бы так, или его бы не стало вообще. Мозг был повреждён критично. Да что я тебе говорю?! Так надо было. Только централизатор давал шанс, даже это могло не выйти ну!
Знаю, всё знаю электронный мозг его спас, Бриар снова вздохнул, махнул рукой, призывая продолжить путь, но на самом деле ЕГО он не спас, только оболочку. Им нужно было сохранить тело ещё бы, столько тренировок и модификаций целое состояние
Ты прав, но часть его где-то там есть
Чушь, перебил жуза Бриар, ты понимаешь это лучше меня, лучше всех нас Все эти механизмы, электронику, управление. Вот, управление! Грёбанный Совет был бы счастлив всех нас перевести на внешнее управление им не нужны воины, им нужны машины!
Тише ты, чего раскричался? жуз с некоторой тревогой огляделся. Мы не знаем, что там в головах у Совета, но даже если и так, то ничего такого не делается, никто никого не принуждает. А тут это вынуждено он уже машина, да! Вот и думай о нём теперь как о машине!
Вынуждено да но на счёт Совета я прав, я уверен. Они бы давно замахнулись на всеобщую централизацию, просто просто они трусят. Да, именно. Боятся, что будет как тогда
Стоп! на этот раз Зераус повернулся так резко, что его хвост пропахал глубокую борозду по обочине, он явно встревожился. Думай, что говоришь! Кругом И вообще, тот случай позор на всё Войско. Это исключение, и оно не повторится, и и это не из-за централизации, да
Зер ну передо мной не надо ты же понимаешь?! Ты знаешь правду.
Жуз отвернулся, раздражённо мотнув головой, спинные лепестки нервно дёргались.
Правду эта правда разожгла войну только сильнее. Это
Я о том и говорю. Совет боится повторения. Лунный меч ушёл не просто так
Не произноси этих слов! Единая, с кем я связался! Оставь эти мысли, Бриар. Забудь. Забудь и Гузора, и ту историю Это убьёт тебя когда-нибудь. Я не хочу думать о подобном, не хочу, Зераус тяжело дышал, глядя на товарища. В его глазах плескалась тревога.
Бриар хотел было возразить, но увидев эту тревогу, промолчал.
Они уже подошли к высоким створкам ворот загона. Сине-чёрное тело жуза горой темнело на их светлом фоне. Его скрипучий голос разрезал сгустившуюся вокруг них напряжённую тишину:
Ладно. Оставим это Просто нам с этим не справиться оставим. До завтра! Увидимся на поле.
Нууг кивнул.
Да, наверное. Оставим Увидимся.
Ворота закрылись за Зераусом. Бриар подождал, пока силуэт друга не слился с тьмою загона, и медленно пошёл к своему ночлегу.
Бросив последний взгляд в обзорную полосу, он вдруг увидел вдалеке в черноте космоса крохотную многоцветную вспышку, но та сразу пропала, и он не придал этому значения. Лишь вскользь подумал о том, как необычны были её переливы, будто из тьмы тебе подмигнула сама Бездна.
Усмехнувшись своим мыслям, Бриар вошёл в казарму, плотно закрыв за собою дверь.
Глава 12
Язоритос
Не замечая полуденную жару, куленны несли своих седоков вперёд к длинной коричнево-серой скале с осыпавшейся верхушкой в нескольких милях от главной базы. Она торчала из земли как корень громадного дерева, искривлённым горбом поднимаясь над равниной. Несколько скал поменьше обломки своей соседки сгрудились у её левого склона. Валуны длинной неровной полосой усеивали пространство: когда-то здесь был один из главных отрогов, но время и почти непрекращающееся в этом месте движение земли, вздымающейся от дыхания вулкана, оставили лишь эту колоссальную насыпь. Только самый кончик гигантским когтем продолжал впиваться в сухую почву.