Да, приму! Хватит уже переспрашивать!
Прикажете переселяться сейчас или позже? Мне потребуется время, спокойно спрашивает Люсьен, скрывая улыбку.
Нет, не сейчас, позже. Когда я буду готовиться ко сну.
Как прикажете, госпожа.
Глава 13.
Ближе к обеду мне пришлось вернуться к ненавистной комнате для осмотра. Фоук уже ждал меня внутри.
Рад вас видеть, княжна, вы готовы продолжить? поднимает он голову, когда мы входим.
Да, поскорее разберемся с этим, киваю и делаю шаг вперед.
От платья придется избавиться, с легкой улыбкой напоминает врач, и я неохотно смотрю на служанок, ждущих меня неподалеку.
Не бойтесь, госпожа, я буду рядом, слышу шепот Люсьена рядом. Незаметно сжимает мою ладонь, и от этого простого жеста внутри теплеет.
Как скажете, смело иду раздеваться, оставляя слугу позади.
Вам бы тоже лучше уйти, обращается Фоук к Люсьену. Лишняя нервозность Ее светлости сейчас ни к чему. Вы ведь не хотите навредить ребенку?
Лишняя нервозность? поднимает интонацию слуга, и я спиной ощущаю, как в нем быстро закипает ярость. Оборачиваюсь, чтобы одернуть его, но не успеваю. Госпожа, мое присутствие вас нервирует? ровным голосом спрашивает, глядя мне в глаза.
Вовсе нет, ты можешь остаться, так мне спокойнее, мягко отвечаю и перевожу взгляд на врача. Пожалуйста, прекратите спорить, это раздражает.
Как пожелаете, княжна, нехотя отступает он, хотя Люсьен продолжает сверлить его взглядом.
Избавившись от платья, вновь приближаюсь к врачу, изо всех сил продолжая храбриться. Фоук выглядит спокойным и сосредоточенным. Но его приближающиеся руки продолжают напрягать.
Не бойтесь, Ваша светлость, остались сущие формальности, подносит он ко мне раскрытую ладонь, приглашая начать осмотр.
Я не боюсь, упрямо касаюсь его пальцев.
Хорошо, дружелюбно сжимает мою руку Фоук. Мне осталось вас взвесить, измерить, а также проверить стандартные показатели, ничего страшного.
Пожалуйста, прекратите со мной нежничать, я не сахарная, раздраженно встаю на весы.
О, правда? с улыбкой переставляет грузы врач. Когда не распускает руки, он не такой уж отвратительный. Я буду контролировать рацион в зависимости от изменения ваших показателей, задумчиво вносит он что-то в свой журнал.
Вижу, вы очень серьезно подходите к своей работе, слезаю с весов, как только врач отворачивается.
Рождение первенца, очень важный период в жизни не только женщины, но и рода, который она продолжает, поэтому Златокрылые не скупятся на заботу о вас, спокойно сообщает Фоук и ловко измеряет меня лентой, затем жестом предлагает сесть.
Почему-то при слове «Златокрылые» я тут же вспомнила о тетке Феликса. Почему у меня ощущение, что все это происходит не без ее участия?
Ладно, с безразличием сажусь и смотрю на Люсьена. Кажется, важность до меня пытался донести еще князь, но я так и осталась безучастна к его стараниям.
Пожалуйста, расслабьтесь, берет Фоук мою руку и прикладывает пальцы к запястью. Наверное, проверяет пульс. Затем извлекает из сумки стетоскоп и дышит на него. Видимо, чтобы немного согреть. Вы позволите? подносит он его ко мне.
Эм, да, нехотя приподнимаю сорочку, оголяя живот. Пальцы Фоука быстро доносят прохладную головку стетоскопа до моей кожи.
Дышите спокойно, негромко просит он, продолжая слушать в разных местах. Повернитесь спиной, просит врач, и я разворачиваюсь. Его рука одним коротким жестом поднимает мою сорочку до плеч, полностью оголяя спину. Продолжайте дышать, напоминает Фоук, снова прикладывая ко мне стетоскоп.
Это все? оборачиваюсь, когда он вновь возвращается к своему журналу.
Да, сейчас все, но будет еще один короткий замер показателей позже, спокойно отвечает, продолжая смотреть в записи. И не забывайте, что вы можете обратиться ко мне в любое время.
Глава 14.
На этот раз мы обедали втроем. Я, Запфир и Фоук. Честно, было проще, когда здесь был один лишь князь. От него хотя бы было понятно, чего ожидать. Охранник, конечно, обращает на меня внимания не больше, чем на дорогую безделушку. А вот врач выглядит так, будто совсем не против, чтобы я заглянула к нему посреди ночи. Каков нахал.
Сложно не заметить, как испортилось настроение Люсьена с появлением Фоука. Видимо, он рассчитывал решать лишь одну проблему.