Конечно, сын такого магната в хрущёвке жить не будет, сказал Тим.
Не завидуй, остановила его Татьяна.
Как будто вы, товарищ капитан, не хотели бы жить в таких хоромах, не успокаивался Тим.
Не хотела. Одной уборки сколько, а мне некогда такой объём от пыли избавлять. А потом, зачем столько комнат? Могу поспорить, что во многих комнатах они и сами бывают раз в году. Нет, я за комфорт в разумных пределах. Это вам, мужикам, всё равно, в каком доме после работы на диване валяться.
Всё, прекращайте разговорчики, остановила рассуждения товарищей Марта, Таня, иди в дом, а мы с Тимом к дяде Лёше.
Тесть кандидата лежал, уткнувшись лицом в клумбу с какими-то симпатичными цветами. Его ноги находились на дорожке из белого мелкого камня. Видимых увечий на его теле не наблюдалось.
Марточка, и тебя подвязали? спросил её старший криминалист Алексей Иванович.
Дядь Лёш, что скажите? Может, шёл, поскользнулся, упал неудачно?
Гипс не понадобится. Видишь положение тела? Ему заехали чем-то по левому виску, а если бы он сам, то был бы повреждён правый висок. А он целёхонький. Здесь и падать ему не на что, чтобы до смерти разбить себе висок. Нет, его кто-то хорошенько приложил, да так, что проломили височную кость.
А чем? Орудия убийства не найдено?
Пока нет, Марточка. Ни палки, ни камушка подходящего.
Неужели с собой забрал?
Всё может быть. Пока предварительно могу сказать так: смерть наступила от внешнего вмешательства. Мы, конечно, ещё пройдёмся вокруг, да около, а подробней по трупу. Сама знаешь, кого спрашивать.
А время?
Время, говоришь? Смотри, окоченение бывает заметно через два четыре часа после смерти.
Дядь Лёш, я в курсе. Окоченение развивается сверху вниз.
Совершенно верно. А что быстрее начинает окоченевать? Правильно, мышцы лица. У него, видишь, затруднено открывание и закрывание рта. Да и уже ограничены боковые смещения нижней челюсти.
И кисти рук уже закоченели, Марта потрогала холодные кисти рук убитого и сняла медицинские перчатки.
А нам известно, что полностью труп окоченевает примерно от четырнадцати часов до суток.
Получается, он зачем-то вышел в сад глубокой ночью, решила Марта.
Или ранним утром. Я склоняюсь к трём часам ночи. От двух до четырёх утра, криминалист продолжил осматривать труп.
Странное время для прогулки на свежем воздухе, задумчиво произнесла Марта.
Чего странного. Спиртного накачался и на воздух понесло товарища. Ох, чую, намучаешься ты с этим делом, Марточка.
Работа наша такая, улыбнувшись, с иронией ответила Марта.
Смотри, замучаешься сразу ко мне в коморку, отпою тебя лечебным чайком. Слушай, мне такой волшебный презент сделали из самой Англии! он бы ещё долго рассказывал о свойствах волшебного чая, но Марта прервала его.
Обязательно, дядя Лёша. Если что, я сразу к вам. Тим, а ты походи, пощёлкай своим аппаратом, сделай картинку обзорней. Особенно вокруг трупа. Хорошо? Вдруг пригодится. А я пойду к Татьяне. Познакомимся с хозяевами.
Дав указания Тиму, Марта по красиво выложенной дорожке из почти белого цвета какого-то мелкодробленого камня прошла к особняку.
И правда, прямо дворец! Как здесь люди живут? Не музей и семейным домом не назвать, подумала Марта, обозрев высоту и широту апартаментов.
Таня сидела в кресле у камина, разложив на изящном журнальном столике бумаги.
К Марте подошла женщина на вид старше пятидесяти лет.
Проходите, присаживайтесь, показала она на второе кресло у столика.
Разрешите представиться: Марта Леонидовна Снежина, майор юстиции.
Угарова-Штольц Берта Альбертовна, тёща Логинова Владимира Петровича. А это моя дочь, она кивнула в сторону сидевшей на роскошном диване молодой женщины.
Ирма Васильевна, сказала она, вытирая слёзы носовым платком.
Владимир Петрович в командировке, но он звонил и просил передать вам по возможности не афишировать всё, что произошло в нашем доме. Вы должны понять, скоро выборы, и возможно, то, что произошло, это чьи-то происки. Знаете, я даже представить не могу, кто и за что мог убить моего мужа, Берта Альбертовна говорила ровно, казалось, без интонации и сожаления. Казалось, она говорила не о своём муже, а каком-то знакомом. Говорила, потому что должна была что-то говорить.
Берта Альбертовна, я понимаю ваше состояние, но всё-таки я должна опросить вас. Вы подумайте, что могло произойти сегодня ночью? спросила Марта, списав официальный тон жены убитого на шок.