Эта мысль обернулась резкой болью, словно он на бегу в столб врезался, а перед глазами встало лицо декана Воярр и сцена в кафе. Йан хотел обвинять её, хотел ненавидеть, а ещё лучше забыть раз и навсегда! Она врала всё это время! И я-то хорош! Поверил, как безмозглый мальчишка! Как я ничего не заподозрил?.. Но всё же было так правдоподобно, взгляды, слова, прикосновения Зачем? Хотела отомстить? Я обидел её, хоть и не намеревался, но Это какая-то изощрённая месть! Для чего весь спектакль? Зачем было давать надежду?.. Зачем она сделала вид, что хочет просто прогуляться и будет рада моему обществу? Я почти поцеловал её, а она в это время думала о встрече с бывшим женихом? Или уже не с бывшим? Нэлис Зачем?..
Вопросы терзали, ковыряли рану в груди раскалёнными гвоздями. Но какая-то часть кровоточащей души упорно отказывалась принять то, что видели глаза. Он хотел ей верить! Хотел найти простые ответы и вырвать из себя эту боль! Только как ещё объяснить увиденное? Она рвалась в город, убежала при первой возможности, словно боялась, что он за ней увяжется И вот, веранда, закатное солнце и Римт, прижимающий её руку к своей физиономии Дайни горько скривился: Я смирился бы, скажи она, что любит другого! Всё равно помогал бы и защищал. Но вот это враньё Так мерзко и обидно!.. Чем я это заслужил?
Йан беспомощно барахтался в сетях собственных чувств и мыслей, не замечая, что старый маг вышел из транса, и выцветшие глаза теперь внимательно рассматривали следователя.
Кхе, кхе дребезжащий голос вклинился в тяжкие раздумья мужчины, заснули, молодой человек? Может вам подушечку принести?
Простите, задумался, Дайни, с облегчением выплыл из своего болота боли, обиды и смертной тоски.
Да уж, заметил, пробурчал старик. Ну, готовы слушать?
Сыщик кивнул, стараясь выкинуть из головы всё, не относящееся к делу. К демонам! Работа на первом месте.
Магия там наведена сильная, многое рассмотреть не получается
Вы знаете, как или кто мог это сделать? нетерпеливо спросил Дайни. Хозяин недовольно закряхтел и заёрзал на стуле.
Не перебивайте, молодой человек! Вы не у себя в отделении маг гневно блеснул глазами и продолжил: Я кое-что увидел. Это корона Ривары.
Отец ректора принадлежит к королевскому роду? А он жив или умер?
Я сказал всё, что увидел. Расследования ваша работа, вот и работайте. И я не знаю, кто это сделал, но, чтобы навести такой морок, нужен колоссальный уровень магической энергии и сильнейшее ментальное воздействие, такое, чтобы любой смотрящий ему подчинялся! К счастью для вас, я так стар, что моя голова уже работает иначе, я одной ногой на том свете. И нужное заклинание помогло слегка раздвинуть завесу чар. А вам теперь пора, дайте старику отдых! ворчливо закончил бытовик.
Маг тяжело поднялся, запахнул балахон из неокрашенной шерсти, и пошёл к двери, бормоча что-то себе под нос. Следователь отправился за ним, понимая, что больше ничего не узнает.
Когда сыщик был уже за порогом, старик окликнул его:
Молодой человек! Йан обернулся. Всё совсем не так, как кажется, вы не о том думаете.
Пока Дайни пытался понять, о чём речь, старый маг скрылся за дверью. Дом окутался дымкой и исчез в непроглядном тумане, словно его и не было Разговор закончился, оставив после себя больше вопросов, чем ответов.
В участке следователя нашёл вестник от наблюдателя из академии. С деканом всё в порядке, она вернулась, но была не в лучшем расположении духа, кажется, её что-то расстроило. Хвала Силам Света! Дома, цела и невредима! пробормотал Йан, устало прикрыл глаза и потёр виски. Голова раскалывалась, хотелось забыться сном и хоть на время избавиться от камня на душе, прибившего его к земле.
Дознаватель намеревался поручить помощнику проверку мужчин из королевского рода, кто и где был в то время, когда мать Вийена забеременела. Но, получив сообщение, решил, что займётся этим делом сам. Особо ни на что не рассчитывал, но вот ведь случилось неожиданное чудо с этим магом! Скольких до него спрашивали, никто ничего не увидел, а этот смог кое-что разглядеть. Может и тут повезёт. Теперь есть хоть намёк, где искать, а это существенно сужает круг возможных отцов.
Йан поймал себя на мысли, что пытается оттянуть момент возвращения в академию и встречу с деканом Воярр. Видеть её и притворяться, что верит и ничего не знает, было невыносимо, а душа не хотела понимать того, в чём убеждал разум, и рвалась к ней, тосковала и скучала. Раздвоенность выматывала, и от этой слабости Дайни был сам себе противен. Куда девались его принципы и хладнокровие? Что ты сделала со мной, Нэлис? едва слышно выдохнул мужчина, тяжело опускаясь на стул и закрывая ладонями бледное, измученно лицо.