Все время, пока они жили здесь, Тенар с Ферру регулярно расчесывали коз, и отличной шелковистой шерсти у них было в достатке.
– Но я должна буду учить ее, – эта мысль не давала Тенар покоя. – «Учи еевсему », – сказал Огион, а чему я могу ее научить? Готовить и прясть!
Тут другая часть ее «я» возразила голосом Гохи:
– А что в этом зазорного? Всякий труд почетен и уважаем, разве не так? Неужели мудры лишь те, у кого хорошо подвешен язык?
Однако эта проблема по-прежнему волновала Тенар, и однажды вечером она сказала Ферру, которая перебирала и чистила вместе с ней козий пух:
– Малышка, наверное пришло время тебе учить Настоящие Имена вещей. Существует язык, который все вещи в мире называет их Настоящими Именами, а это означает, что поступок и слово становятся единым целым. Сегой звуками этого языка поднял острова Земноморья из морской пучины. На этом языке говорят драконы.
Девочка молча внимала ей.
Тенар отложила в сторону чесальные гребни и подняла с пола камушек.
– В том языке, – сказала она, – этот камень зовется«толк» .
Ферру, не спускавшая с Тенар глаз, повторила за ней:«толк» , но беззвучно, одними губами, чуть впалыми на правой, изуродованной шрамами щеке.
Камешек мирно покоился на ладони Тенар.
Они обе молчали.
– Нет, – сказала вдруг Тенар, – начинать твое обучение нужно не с этого.
Она уронила камушек на пол, вновь взяла в руки гребни и пригоршню воздушного козьего пуха, что разобрала для нее Ферру.
– Наверное, в свое время ты получишь от колдуна свое Настоящее Имя. Когда-нибудь, но не сейчас. А теперь слушай меня внимательно. Настало время рассказать тебе истории, которые необходимо знать каждому. Я познакомлю тебя с преданиями об Архипелаге и об островах Империи Каргад, перескажу легенду, что поведал мне когда-то мой друг Айхал Молчаливый. А сейчас послушай-ка сказку, которую моя подруга Ларк любит рассказывать своим детям. Это история об Андаре и Авад. Давным-давно, на далеком, как Селидор, острове, жил дровосек по имени Андар, который в одиночку бродил по холмам. Однажды в лесной чащобе он срубил огромный дуб. Упав, тот вскричал человеческим голосом...
Этот вечер понравился им обоим.
Но ночью Тенар, лежа рядом со спящей девочкой, никак не могла уснуть. Она ворочалась с боку на бок – не давали покоя разные мелочи, всплывавшие одна за другой: закрыла ли я ворота загона, болит ли моя рука от гребня или это уже начинают болеть суставы, и так далее. Затем ей послышалось, будто по двору кто-то бродит, и Тенар почувствовала себя неуютно. А не завести ли мне собаку, подумала она. Глупо не иметь собаки. В наше неспокойное время одинокой женщине с ребенком собака просто необходима. Но это же дом Огиона! Никто не войдет сюда со злым умыслом. Но Огион умер и похоронен меж древесных корней на краю леса. И никто не придет мне на выручку. Сокола тоже нет, он сбежал. Да в нем ничего и не осталось от прежнего Сокола – жалкое, ни на что не годное подобие человека, мертвец, силящийся сойти за живого. Во мне нет Силы. Слова Творения для меня пустой звук. Они умирают, не успев сорваться с моих уст. Я – женщина, старая слабая глупая женщина. Все мои усилия тщетны. Все, к чему я прикасаюсь, обращается в прах, в призрачную тень, в бездушный камень. Я – порождение тьмы, на мне ее отметина. Только огонь даст мне очищение. Только огонь в силах поглотить меня, выжечь...
Она села и крикнула во весь голос на своем родном языке:
– Да обратится проклятие вспять! – и сделала правой рукой отвращающий зло жест, указывая на запертую дверь. Затем, вскочив с постели, Тенар подошла к двери, распахнула ее и выкрикнула во мрак ночи:
– Ты опоздал, Аспен! Я была съедена еще много лет назад. Возвращайся и очисть от скверны свой собственный дом!
Ответа не последовало, лишь откуда-то потянуло горьким, смрадным дымком от паленых волос или одежды.