«Ну так делайте, только отстаньте уже от меня», снова подумал нейроконструктор, вслух же сказал короткое «Да».
Нет, покачал головой Кронос. Как бы мне этого не хотелось, но поступить я так не могу. Потому что есть еще одна проблема.
Зокх-Ли нервно сглотнул. Щеки от чрезмерного напряжения горели огнем, да и в висках начало стучать, как будто в черепе поселился какой-то мелкий неспокойный зверек.
Рейтинг этого ублюдка начал расти. Да и по отзывам я понял, что отношение к нему неоднозначное. Многие осудили его поступок, но есть и такие, коих, кстати, тоже немало, кто отнесся к его проделке с пониманием и даже одобрением. Не знаю, что в головах всех этих людей, но они, как я понял, отнюдь не желают ему наказания. И теперь, если я покараю этого выскочку, то в адрес руководства Арены посыплются негативные заявления. Возможно даже, общественность пошлет к нам репортеров и вынудит дать комментарии по этому эксцессу. А нам это совсем не нужно. Но и допускать кощунства я тоже не имею права. Поэтому я и спросил тебя про нейроинтерфейс. Так было бы проще и эффективнее.
Я понял, но как я и сказал негромко пробубнил нейроконструктор.
Не продолжай, обрубил Кронос. Лучше подумай, что можно со всем этим сделать.
Зокх-Ли кивнул. Как же ему хотелось скорее убраться из этого огромного кабинета, вбежать в свою каморку, залезть под одеяло и забыться.
Распорядитель игр тяжело вздохнул и в задумчивости потер лоб. Кожа неестественно прогнулась под натиском его пальцев.
Ладно, я это еще обдумаю, произнес Кронос более спокойным голосом и снова посмотрел в глаза нейроконструктора. Что по поводу нашего с тобой дела?
Я работаю над ним.
Я это слышу уже на протяжении долгих месяцев. Мне нужен результат, Зокхи. Ре-зуль-тат! Понимаешь?
Понимаю, кивнул нейроконструктор и опять нервно сглотнул. Я работаю.
Кронос протяжно вздохнул и покачал головой.
У меня остается слишком мало времени. Боюсь, что дни мои сочтены. Я уже два раза менял сердце и печень, легкие четыре, почки и кишечник три. Клонированные органы приживаются долго, а изнашиваются быстро. Кожа не приживается на моем теле, волосы постоянно приходится пересаживать, сам видишь. Каждое утро я смотрю на себя в зеркало и едва сдерживаюсь, чтобы не разнести его ко всем чертям. Я устал, Зокхи, и мне нужно как можно быстрее побороть мой недуг.
«Ты просто выживший из ума дряхлый кретин, давно переживший свой срок и держащийся на этом свете лишь благодаря биотехнологиям. Твое тело истратило все ресурсы и место ему на кладбище. Но ты опять пытаешься упрекнуть в своей немощности меня. Как же я тебя ненавижу!» пронеслось в голове нейроконструктора, но он как всегда промолчал.
Ты должен предоставить мне хоть какой-то результат. Мне нужна надежда.
Обратить процесс старения вспять не так просто, сказал Зокх-Ли. На данном этапе разработки нейроинтерфейс еще не способен влиять на столь глубинные биосвязи.
У тебя есть люди и все необходимые ресурсы для работы. Ты постоянно говоришь о протоколах и алгоритмах. Так создай же их. Внедри в нейроинтерфейс и принеси его мне.
Я работаю над этим, кивнул нейроконструктор, а сам подумал: «Как же для тебя все просто! Возьми и создай!»
Кронос внимательно поглядел на Зокх-Ли, прищурился. Тому стало дурно от его взгляда, вновь захотелось испариться.
Если ты не поторопишься и не выдашь к концу недели хоть какой-то результат, я буду вынужден принять соответствующие меры, уже совершенно спокойно произнес распорядитель игр, отчего нейроконструктор внутренне содрогнулся. Он знал по опыту, что Кронос никогда не раздает угрозы для острастки. У тебя для опытов почти полсотни альрийских хорьков, а ты все тянешь.
Я работаю над этим, повторил Зокх-Ли.
Кронос покачал головой, сморщился и махнул рукой, давая понять подчиненному, что не желает его больше видеть.
Нейроконструктор встал со стула и быстрым спотыкающимся шагом направился к выходу. Дверь отъехала, он медленно выдохнул, остановился и повернулся к распорядителю игр. Поступить так ему стоило тяжелейшего труда, но интерес все же перевесил страх.
Разрешите спросить, как вы собираетесь поступить с тем альрийцем, который он замялся, дальше слова застопорились.
Кронос поглядел на него с легким недоумением. Видимо, «наглость» нейроконструктора его удивила.