Похоронить бы надо, как положено, произнёс вдруг Радомир. Греки они или византийцы всё одно в распятого бога веровали
Только оружие и медальон не забирайте. Нехорошо! почему-то именно сейчас Аглае показался очень важным и правильным такой поступок это ведь не противников поверженных после боя обирать!
Ладно, Майпранг задумчиво взглянул на неё и пожал плечами. Воинов всегда с оружием хоронят, а врагами они нам не были. Не успели
Сармат шагнул вперёд и, проведя рукой, прикрыл глаза молодому покойнику.
Кормчий тем временем продолжал расхаживать вдоль судна, что-то прикидывая, ощупывая и время от времени задумчиво бормоча себе под нос. На палубе сарматы под командой вожака занимались эвакуацией трупов и уборкой всевозможного хлама.
Богдан! А подлатать её можно? Ну, чтобы обратно на воду спустить , задумчиво спросила Аглая, наблюдая за манипуляциями водника.
Это ещё зачем тебе? послышался сверху сердитый голос Майпранга.
Да просто интересно
Знаю я твои интересы! Сказано уже: не пойдёшь в море, нечего тебе там делать!!!
Женщина, пожав плечами, молча развернулась и пошла прочь от берега. Близнецы беспрекословно последовали за ней, время от времени оглядываясь и тараща круглые глаза на syava nav.
Зря ты так, вожак! негромко произнёс водник, когда она скрылась из виду.
Да она, как одержимая, с этим морем! развёл руками Майпранг, спустившись на песок подле него.
Ну, и позволил бы! Пусть бы себе балакалась вдоль берега что плохого? Сам-то, небось, на суше не усидел бы, а её в шатре привязать хочешь
«И привязал бы! С большим удовольствием!» невесело усмехнулся сармат своим мыслям
***
Вечер Вечера здесь были особенные. Тёплый ветер нёс медовые ароматы фруктов и цветов, шелестя листьями кустов и редких на побережье высоких деревьев. На сиреневом небе одна за другой загорались крупные южные звёзды. И только шелест недалёкого моря напоминал о тех землях, которые они покинули
Здесь покой и безопасность. Там частичка его души, древние курганы, охраняющие вечный сон его предков, и степь
Майпранг вздохнул. Назад дороги, увы, не было, но этой ценой его семья, его стая была спасена
Он весь день провёл на берегу в компании других сарматов и Богдана. Погибших в море неизвестных греков-византийцев похоронили на небольшом утёсе, с которого открывался вид на море. Похоронили с почестями, соответствующими воинам, права Аглая, не были они врагами, мир и покой их душам!
Радомир появился ближе к концу дня бледный и угрюмый. Захворал что ли воевода? А может, опять с Чеславой своей поцапался до чего ж вредная баба оказалась! Майпранг старался забыть их первый и последний разговор тогда, на драккаре, но злые слова время от времени всплывали в его памяти, вызывая одновременно ярость, недоумение и отвращение
Камару решено-таки было восстановить оказалось, что не так много для этого потребуется времени и усилий. «Вот и флот у тебя свой, вожак!» ухмыльнулся водник. Да, флот это хорошо! Маленькое, юркое и проворное судно могло пригодиться там, где драккар великоват. А может А может, и впрямь отдать его Аглае пусть потешится? Майпранг нахмурился и покачал головой: уж лучше привязать в шатре!
Их юрта немного отличалась размерами от прочих. Даже кочуя с места на место, сарматы умудрялись создать какое-то подобие уюта в своих временных жилищах, а уж тут развернулись вовсю! Тканые и плетёные разноцветные ковры, расшитые замысловатыми узорами подушки, резная и чеканная посуда В его жилище спальня, где обитали они с Аглаей, при помощи плотного полога отделялась от детской, а с потолка свисали знакомые пёстрые амулеты. Войдя внутрь, Майпранг втянул ноздрями запах родного дома когда-то он и не думал, что это может быть так приятно.
В темноте, сопя, завозилась Аглая. Раз сопит значит, до сих пор обижается, это сармат уже уяснил. Скинув по пути рубаху, он бесшумно приблизился и накрыл её губы своими. Она не ответила на поцелуй, мало того крепко сжала губы. Ах, вот как! Он чуть улыбнулся в темноте и запустил руки к ней под рубашку, оглаживая тело, а потом почуяв-уловив её лёгкий прерывистый вздох, спустился ниже, проводя дорожку влажных поцелуев от шеи вниз.
Пранг , выдохнула она, прижимая его голову обеими руками к своему животу и не позволяя спуститься дальше.