Из кустов вышел кот Мурзик и, довольно урча, принялся лакать разлитое молоко, собравшееся в удобную лужицу.
«Лопнем, но честь боярскую не посрамим!» твёрдо постановил он, вспомнив цитату из романа Тамигина «Корни», недавно прочитанного Светой.
Такая у неё была особенность: читала все книги вслух. Для приятности.
Света была на работе, ставила клизму деду Вакулину, когда к больничке примчался папа Арчибальд. Ворвавшись в процедурную, он, ни слова не говоря, ибо челюсти свело судорогой от гнева, схватил грешную дочь поперёк талии и швырнул в мотоцикл. Завхоз Архип при виде всего этого аж папиросой подавился.
Дома Арчибальд деловито надавал дочери пощёчин и всыпал ремня, а затем приковал цепью к кровати. Цепь он снял с пса Тузика, чему тот немало порадовался, хотя и удивился.
Рая! Поставь этой шалаве ведро для нужностей! И чтоб из дому ей ни ногой! приказал он, А я разбираться с Васькой пойду!
За что, батя? глотая слёзы боли и обиды пролепетала Света.
За то! За блуд с Васькой!
Света хотела объяснить, что они с Васей повенчались чин-чином, вот, дескать, и кольцо-доказательство, но суровый отец уже выскочил из комнаты.
Зарядив ружьё картечью, Арчибальд шагал по улице ХХ Партсъезда.
«Порву Ваську на сто кусков! По стенке размажу!»
Прохожие пугливо шарахались в стороны, догадываясь, что сейчас прольётся чья-то кровь. А конкретно Васьки Малькова! Бабка Агафья, с замиранием сердца предвкушая новый скандал, поспешала за Ромуальдычем, отстав шагов на полсотни.
Вот и дом Мальковых. Пинком распахнув калитку, народный мститель вошёл во двор и сразу же увидел соблазнителя дочери в одних трусах. Василий, ничего плохого не подозревая, щепал топориком дощечку на растопку.
Повернись лицом к смерти, гад! воззвал гражданин Тарасов, поднимая двустволку шестнадцатого калибра и весь содрогаясь от ненависти.
Василий обернулся. Ужас не сковал его члены, как писали в старинных романах! Наоборот, он очень успешно прыгнул в сторону, намереваясь укрыться за поленницей. Арчибальд выстрелил из левого ствола, и картечь снесла разделявший их куст сирени. Часть заряда разбила окно кухни.
Убивают! Ой, лихо! заорал Мальков и метнул в стрелка полено, чем испортил ему выстрел из второго ствола.
Правый ствол изрыгнул дым и пламя. Свинцовые шарики с визгом преодолели разделявшие врагов двадцать шагов и обрушили поленницу. Два из них, впрочем, пробили ляжку и ягодицу мишени.
Ой, блин! вскрикнул Вася и на одной ноге запрыгал в сортир, надеясь, что его там не найдут.
Сортир был всего в пяти шагах, и он успел туда прежде, чем тесть перезарядил ружьё. Арчибальд подошёл к сортиру и жахнул в дверь из обоих стволов. Хлипкая дверь разлетелась в щепки. Просунув руку в дыру, стрелок отодвинул задвижку, надеясь увидеть труп врага. Странно! Внутри никого не было!
«В дерьмо, значит, нырнул, зараза! Больше некуда!»
Снова зарядив ружьё, Ромуальдыч дважды выстрелил в очко. Раздался вопль и полетели брызги. Это картечина ранила совершенно постороннюю лягушку, залезшую в яму половить мух. Кашляя от дыма, Тарасов вывалился наружу. Патроны кончились, но он был уверен, что с негодяем Мальковым покончено.
Пока происходил этот расстрел, бабка Агафья, развив вторую космическую скорость, ломанула к товарищу Прилукину, жившему через четыре дома. Ввалившись в дом участкового, она увидела, что он мирно храпит (время было послеобеденное). Возмутившись донельзя таким вопиющим нарушение служебной дисциплины, бабка огрела милиционера клюкой и завопила сорванным голосом:
Дрыхнешь и не знаешь ничего!
Ай! Ты чего, баба Гаша? открыл глаза Прилукин.
А тово! Ромуальдыч наш Ваську Малькова только что порешил! Ружо наставил и давай шмалять Аль ты стрельбы не слыхал?
Участковый изменился в лице. Схватил фуражку и, как был, в одних кальсонах и бязевой нательной рубахе, босиком выскочил на улицу. Довольная развитием интриги бабка последовала за ним.
К месту происшествия уже стекался народ.
Чего? Кого? Стрелял-то кто? Да никто не стрелял, это мальчишки из жигана бабахнули! Убили! Луку убили? Заткнись, дура-баба! Вот же он, сам стоит! Капа, ты только скажи, мой Фёдор тебе всего за поллитру сортир-то починит Кровь! Ой, люди, гляньте! След кровавый!
Ну-ка, тихо все! гаркнул Прилукин.