«Осуждаю ли я? Обиделся ли?»
«Любите врагов ваших, благословляйте проклинающих вас, благотворите ненавидящим вас и молитесь за обижающих вас и гонящих вас!»2
Алексей попробовал углубиться в молитвы.
Ветер стих, снегопад закончился, всё начало сверкать в свете выбравшегося из-за облаков закатного уже солнца.
Красота и безмолвие снежное!
Возница остановил сани:
Дальше дороги нет, пешком ступайте!
Как это нет?
Нет и не было! Летом тропинка есть, а сейчас так идите!
А деревня где?
И деревни нет! Весь народ давно уж к заводу железнорудному переселили. Тут лишь несколько домов осталось. Те, кто к работе на рудниках и в печах плавильных непригодны, только те тут век свой теперь доживают.
Извозчик махнул рукой в сторону покосившихся и почерневших изб, видневшихся вдали.
Потом он повернулся в другую сторону и показал рукой направление, куда Алексею идти:
Вон крест над верхушками деревьев! Видите? Так на него и идите! Там скит. И старец Николай там живёт.
Алексей взял мешок со своими скромными пожитками, приладил к спине и зашагал в направлении к тому кресту.
Глава вторая: Старец Николай
Алексей шёл, то по колено, а то и по пояс проваливаясь в снег. Он с трудом добрался до скита. Уже стемнело.
Он постучал в дверь маленькой избушки, где в крошечном окошке был виден свет свечи:
Входи! Открыто! Храни Господь!
Алексей вошёл, перекрестился на единственную икону Спаса Нерукотворного в переднем углу, поклонился.
Он знал о старце Николае немного, лишь то, что тот из нестяжателей. За высказывания публичные, призывающие к чистоте нравственной всех служителей церкви, к простоте в жизни и убранстве церковном, был он сослан сюда много лет назад.
Принял тогда старец обет молчания на десять лет и соблюдал его.
Через то отношение к нему переменилось, и о святости его уже сильно поговаривать стали.
А Алексея к нему направили вроде бы как в помощь немощи старца. И в обучение Алексея молчанию.
Алексей осмотрелся. При слабом свете свечи помещение внутри выглядело маленьким и почти пустым. Стол, стул, широкая лавка Даже кровати нет.
Посмотрел он со вниманием и на старца Николая и вдруг успокоился! Столько доброты, ласки и умиротворённости было во взгляде старца что и Алексея этот нежный покой обнял и наполнил!
И отчаяние оттого, как печальна нынешняя его участь, сжимавшее как тиски, придавливающее к земле, вдруг отпустило Алексея.
Старец Николай был высок ростом. Видно было, что в прошлом большой силой обладало его тело. И годы не сломили дух, не согнули спину!
Белая от седины борода обрамляла наполненное добротой лицо. Каждая морщинка на нём была словно лучик от сияющих любовью глаз.
Тишина и ласка излучались в пространство вокруг его тела.
Вечером они говорили:
И за что ж тебя сюда определили, сынок?
За вольномыслие
Понятно.
А Вы тут давно совсем один живёте?
Давно Да только не один я! С Богом живу!
* * *Так для Алексея наступила новая эпоха в его жизни.
Постепенно Алексей рассказал старцу Николаю о себе всё: о том, как рос и воспитывался, как духовную стезю единственно правильным выбором своим видел.
Алексей с детства не только к молитвам усердие имел, но к познанию стремился. Читал много. Латынь и греческий выучил. И на этих языках книги духовные в подлинниках читал.
Впрочем, и те книги тоже лишь поощряли дальнейший поиск: они не давали ответов на вопросы, которых становилось всё больше
О мечтаниях своих рассказал он старцу Николаю, о стремлении достичь те состояния души, которые обретали ближайшие ученики Иисуса: Голос Божий слышать, Свет Божий видеть, Волю Бога во всей полноте понимать!
Рассказал Алексей и о том, что упрекали его в гордыне, в мудрствовании, которое от лукавого! Предлагали каяться и жить «как все»!
Алексей тогда много каялся, внимательно всматриваясь в себя как в душу.
Но не искать Истину и жить «как все» не мог и не хотел!
Много говорил Алексей о своём понимании жизни христианской. Он прежде изучал старательно писания первых христианских общин. И ведь сколь непохожа была та жизнь первых христиан в общинах на ту, которую теперь ведут люди, именующие себя христианами!
Рвался он понять: отчего, зачем всё так тяжело и мрачно в устроении теперешнем духовной жизни в государстве Российском?! И можно ли изменить что-то? И как изменить?