В связи с этим Олегу показалось странным, что тут же Бассон заявил об угрозах от людей, представившихся правительственными агентами США. Ему грозили смертью, если он выдаст в СМИ информацию об участии США в разработке химического оружия или информацию о самой химической программе Пентагона.
Как сообщала Олеся, сделав аналитический обзор йоханнесбургской прессы годичной давности, в частности, газет «Кейптаун индепендент», «Санди трибюн» и «Мейл энд гардиан», не составило труда сделать заключение о непосредственном участии западных спецслужб в проекте «Берег», а особенно в сокрытии следов по этому проекту. В 1999 году, как сообщалось в газетах, в двухстах сорока километрах от берега были затоплены двадцать пластиковых контейнеров. Каждый весил по пятьсот килограммов. Затопили их по прямому требованию спецслужб Великобритании и США. Контейнеры содержали наркотики ЛСД, марихуану, кокаин, экстази и «мандракс» синтетический наркотик (смесь димедрола и метаквалона), распространенный в азиатских и африканских странах. В контейнерах были не только те наркотики, что производились в лабораториях проекта «Берег», но и конфискат, который по особому распоряжению «сверху», передавали Бассону из всех полицейских участков ЮАР. Об этом поведал бывший глава Криминалистического отдела полиции ЮАР Лотар Неетлинг.
Эти наркотики, как показал на суде бывший сотрудник военной разведки ЮАР Ричард Уэстер, поставляли в Великобританию, а взамен ЮАР получала британское оружие. Уэстер сидит сейчас в британской тюрьме.
«А может, это прикрытие для Уэстера? И он работал уже давно не на спецслужбы ЮАР, а и на доброго дядю из MI6? Бэушное оружие взамен на наркотики?»
Олеся добралась и до швейцарских газет, впрочем, об этом писали и юаровские газеты. В том же 1999 году снова по требованию западных спецслужб в ЮАР уничтожили тысячи документов по проекту «Берег».
«Все ли? азартно подумал Олег. Тогда этим документам цены нет. Их даже гипотетическое существование станет костью в горле и ЦРУ, и СИС. Особенно, если в них найдется подтверждение их непосредственного участия в разработке химического оружия. Неужели Герман Кройс добыл эти документы и сумел их спрятать?»
Олег стукнул кулаком по подлокотнику, подумав, что офицер безопасности в Лондоне упустил анонима, а вместе с ним и документы.
Ермилов вздрогнул, когда зазвонила мобильный.
Олег Константинович, справку по Юджину де Коку я подготовил, сообщил Леонид Степанович. Зайдете?
Да-да, обрадовался Ермилов. Он только утром попросил архивиста поискать информацию на «убийцу N1» как назвала его в своем репортаже Олеся.
Юджин де Кок, иногда его называют Кох, зачитал Леонид Степанович. Вот его фотография, архивист протянул фотографию Олегу. На ней довольно симпатичный мужчина, шатен, в больших очках, с умными чуть прищуренными глазами, с гладко выбритым тяжелым подбородком. Прозвали его в ЮАР «верховным злом» Prime Evil, продолжил Леонид Степанович. Белый южноафриканец. Полковник полиции. Был арестован в 1994 году в 45 лет. В 1996 году приговорили к двум пожизненным заключениям и двести двенадцати годам тюрьмы по обвинению в убийствах, попытках совершения убийств, похищениях и мошенничестве. Отбывает наказание в особо охраняемой части тюрьмы Претории.
В 1996 году де Кок принял участие в слушаниях КВСП комиссия по восстановлению справедливости и примирению. Была такая комиссия, где рассматривались преступления совершенные властями апартеида в разные года. Он стал палачом для многих крупных оппозиционных деятелей. Ему приписывали восемьдесят девять преступлений. Он возглавлял армейское спецподразделение, группу особого назначения С-10, в 1979 году принимавшую участие в войне на территории Родезии и Намибии. После этого подразделение превратилось в «эскадрон смерти», преследовавший противников Национальной правящей партии, как правило членов АНК.
Его в тюрьме навещали родственники убитых им активистов АНК. Он просил прощения. Некоторые простили его, так как он показался им искренним. Так же его посещала психолог, написала книгу о нем. Выходит, что он сам во многом жертва режима. С детства робкий парень, заикающийся, закомплексованный. На войне в Намибии ему, как сейчас говорят, крышу сорвало. Убивали там партизан, забавляясь, упиваясь кровью и страданиями. Считается, что у него был посттравматический синдром. Думаю, это в самом деле так.