Избавьте меня от этой ведьмы хоть на ночь!..
Они сообразили, что надо ехать хотя бы ради друга.
Иван редко так говорил о своей жене, а уж если сказал, то, значит, допекла
Друзей было двое двоюродный брат Петр и его сосед Геннадий.
Петр был здоровый, как гора, дышал объемной грудью, как паровоз, а бодрость и задор, казалось, не покидали его никогда. Геннадий был худ и высок, как бамбук. Лицо, как тесаная бакулка, угловато и сурово. Характер смурной и резкий.
Иван гнал «Москвич» так, что от скорости визжал ветер, закладывало уши, машина вибрировала и гудела, как самолет на взлете. Приятели притихли, уставившись на дорогу, слушая эти заунывные звуки. Дух захватывало, но они в напряжении молчали, давая другу отвести душу.
По дороге сделали остановку в деревне. Закупили водки, консервов, мяса для шашлыка и вновь тронулись в путь.
Добравшись до места, вывалились из машины, покачиваясь и тряся отяжелевшими головами.
Иван, раскрывай свой зоб и остаканься, чтоб обмяк! с ходу предложил Петр, держа в руках граненый стакан и бутылку водки. Налил в стакан и сунул его Ивану.
Тот выдохнул и слил содержимое в широко раскрытый рот, как в сифон умывальника.
Теперь будешь млеть и верить в чудеса! Все проходит, все не вечно! хохотнул Петр, глядя на брата. На лице того ожили глаза, разгладились морщины, на бледных щеках появился румянец.
Мать ее в душу!.. выдохнул Иван вроде решительно, но в то же время без твердости в голосе.
Охолони, братка. Лишь бы душа твоя запела, а бабий норов хлипок, только точку приложения найди
Вот за эту точку-то и врезала! посетовал Иван.
А ты не так прямолинейно ищи. Душа, брат, бабья не только там она у них сквозная, по всему телу размыта, а в ушах открыта!..
А лучше взять эту душу прямо за горловину и удавить, как гидру какую! влез в разговор Григорий.
Ты радикал, Гриша, оттого и безобразия по жизни творятся. Негоже так, дружище, себе дороже обойдется! остепенил его Петр. Как-никак в единой цивилизации мы обитаем с ними. Чего уж там
Место друзья выбрали на сухой песчаной косе протоки. За отмелью, вдоль порожистого берега, тянулась узкая полоса толстых, коренастых и лохматых ив. За ними видны были бескрайние просторы лугов, озер, а белая дымка вечернего тумана невесомой шапкой покрывала их. Ветерок приносил пьянящий аромат лугового разнотравья, отчего было привольно, легко и сладко. Протока была неширокой, метров пятьдесят, и ее спокойное, мерное течение несло журчащее плескание воды за далекий плес, иногда клацая гребешками у берега и замирая до следующей волны.
На противоположном берегу, почти вплотную касаясь воды, свисал понуро кронами гибкий тальник. Возвышаясь густыми шапками листвы, высокий ивняк уходил за сумеречный, краснеющий небосвод и обрывался в бесконечной дали горизонта.
У палатки громко потрескивал языкастый костер, а мужики, вальяжно развалившись подле него на покрывалах, жевали шашлык, парящийся на свежем, волглом воздухе, и смачно крякали от изобилия выпитого.
Да, жизнь каверзная штуковина, чавкал толстыми губами Петр. Только ухватишь ее за вожжи, как не тут-то было. Вертит хвостом, как рыба, и норовит тут же выскользнуть покуражиться, поиграть судьбой! Вот хотя бы я. Чего еще надо? С Галкой сами себе хозяева, мало зависимые друг от друга. Хочу я гуляю, хочет она Пожалуйста вольному воля. Так сказать, свободная любовь А так порой тошно и гадостно становится, хоть на стенку лезь.
Один черт, потолок помешает всему своя крышка, многозначительно вставил Геннадий, сверкая осоловелыми глазами.
Бывает, Гена. Чего уж там Но не может жизнь быть вечным праздником, хоть я и хорохорюсь, причмокнул языком Иванов брат, глядя на Геннадия. Не так все идет, как хочется. По сопливой молодости думал: вступаю в вечный рай, ан нет, не туда Скажу так: жить надо проще! Терзаем, понукаем себя и других, ни с кем и ни с чем не желаем мириться весь мир хотим под себя подмять, иной раз и растоптать. С пеной у рта кричим: делай как я! А кому мы нужны? Каждый нужен сам себе. Это мир нас ломает, а не мы его. Заткни уши, не выпучивай глаза на всякие непонятные для себя явления легче станет! И сразу! Жить надо, а если жить то в радости! Сделал кто-то «козу» тебе, а ты смейся изгоняй из себя злобу Пусть тебе будет неприятно, зато зальешь весельем душу свою! Пороки человечьи не перебороть, над ними смеяться нужно. Вот лекарство от душевной боли!..