Я получил и материальные дары, и наставления.
Позволив расти дереву своего сердца,
Я вырастил на нем листья безупречной дхармы.
Обладая пятью мудростями,
Я принесу пользу живым существам.
Радостно отправиться по лучшему пути из пяти ступеней.
Ясный свет, иллюзорное тело и сон
Ты даровал мне все эти бесценные учения.
Джнянагарбха, ты очень добр.
С этого момента и до полного достижения
Несравненного пробуждения,
Венчай мою макушку, словно корону,
Драгоценными камнями великого блаженства!
Ты неотделим от моего сердца.
Освободившись от грусти и страха,
Я ищу в тебе прибежища.
Поймав меня на сверкающий крюк сострадания,
Пожалуйста, развей темноту моего невежества.
Прошу, прими мои тело, речь и ум!
Такую молитву вознес Марпа.
Завершив изучение отцовской тантры, Марпа сделал подношение, чтобы отплатить гуру за доброту, и порадовал его практикой тела, речи и ума.
Затем Марпа отправился в Пуллахари. По пути он зашел в один храм, где и встретил Нё Лоцзаву, который спросил:
Марпа, что ты изучал с тех пор, как мы встречались?
Я изучал отцовскую тантру.
Тогда давай сравним наши познания.
Так они сопоставили знания и Марпа победил.
То, что нам нужно, это материнская тантра, которую называют Махамаей. Это учение включает в себя устное посвящение в неподвижность нади, движение праны и упрочение бодхичитты. Гухьясамаджа уже распространена в Тибете.
Когда Нё начал цитировать «Махамайю», Марпе было нечего сказать. Поэтому он вернулся к Наропе и совершил перед ним простирание. Наропа сказал:
Ну как, тебе удалось понять Гухьясамаджу?
Я полностью удовлетворен обретенным знанием Гухьясамаджи. Но по дороге обратно я встретил друга и хотя в ходе спора о Гухьясамадже я превзошел его, в дискуссии о Махамайе мне нечего было сказать. Пожалуйста, научи меня Махамайе!
Я мог бы научить тебя и Гухьясамадже, но не было подходящего момента, и потому я отправил тебя к Джнянагарбхе. Позже, когда придет срок, я сам дам тебе Гухьясамаджу. Я знаю и Махамайю, но на острове в ядовитом озере живет мастер материнской тантры. Его называют славным Шантибхадрой, еще он известен как Куккурипа. Сын мой, наверное, следует отправить тебя к нему.
Когда ученики проводили ганачакру, Наропа, сделав мудру, вытянул руку в сторону кладбища. В тот же миг перед ним предстали три кладбищенских йогина, явившись с кладбищенских земель Сосадвипы. Наропа сказал:
Я собираюсь отправить сына Марпу на остров в ядовитом озере, что на юге. Вы трое дайте ему благословение, чтобы на его пути не возникло препятствий.
Первый сказал:
Я смогу защитить его от ядовитых змей.
Второй сказал:
Я буду защищать его от свирепых диких зверей.
Третий сказал:
Я буду защищать его от опасности, исходящей от злых духов.
Наропа сказал Марпе:
Отсюда до острова в ядовитом озере путь длиной в полмесяца. Ядовитая вода сначала доходит до щиколоток, потом до колен, потом до бедер, и, в конце концов, придется плыть. Плыви от ствола к стволу. Если два дерева растут вместе, проходи между ними. Когда выйдешь хоть на немного открытый участок земли, там и заночуй. Куккурипа покрыт шерстью, лицо как у обезьяны. Цвет лица отвратителен. А еще он может превращаться во что угодно. Скажи ему, не теряясь, что тебя прислал Наропа, и проси дать тебе учение Махамайи и прочие учения.
Снабдив Марпу предсказаниями и подарками, Наропа отправил его в путь.
Марпа, взяв провизии на полмесяца, отправился в путь к гористому острову в кипящем ядовитом озере, что в южной части Индии. Поскольку дорога была очень трудна, Марпа в точности следовал наставлениям гуру. Он не видел никаких животных, лишь однажды две птицы покружили над ним. Когда Марпа достиг гористого острова в ядовитом озере, местные духи с помощью колдовства затянули небо тучами. Сверкнула молния, грянул гром и молнии стали бить в землю. Разразилась нешуточная буря с дождем и снегом. Несмотря на полдень, стало совершенно темно. Марпа испытывал такую боль, что едва понимал, жив он или мертв. Припомнив обещания, которые три йогина дали Наропе, он стал звать махапандита Наропу по имени и молить его. Благодаря этому небо прояснилось.
Марпа подумал: «Интересно, где же гуру Куккурипа?» и стал его искать. Под деревом он заметил человеческую фигуру, покрытую птичьими перьями. Человек прикрывал лицо рукой. Марпа терялся в догадках: «Он это или не он?»