С их подсказки Гебье различил чёрный силуэт: уан, точно змея, свернулся в клубок и прижался к гладкому боку камня.
Ведун неуверенно попятился.
- Я ничего тебе не сделаю, - тихо сказал Келеф. - Я слышал твои шаги, и мог уйти - если бы хотел.
Гебье вернулся и спросил, неловко выговаривая слова на морите.
- Я могу тебе чем-то помочь?
- Нет, не думаю, - ответил Сил'ан.
- Тогда почему ты не ушёл?
- Кровь остыла.
Ведун не понял ответа, но голос собеседника звучал приятно, и весен не стал злить того, переспрашивая.
- Давно ты здесь? - Гебье продолжил разговор.
- Всю ночь.
- Лятхи наверняка волнуются.
- Не хочу срываться на них.
- Вот как, - ведун помолчал. - А разве тебе стало легче?
- Нет.
- Завтра тоже пролежишь здесь?
- Нет.
- Я могу уйти или замолкнуть, - уныло предложил человек.
- Если хочешь, - равнодушно отозвалось чудовище.
Гебье опустился на холодный песок.
- Келеф, - устало сказал он после долгого молчания, - я приношу извинения за то, что не сохранил тайну.
- Зачем их приносить? - прозвучало от подножия глыбы. - Они не отменят содеянного.
Ведун не нашёлся с ответом.
- Не беспокойся, - неожиданно добавил Сил'ан, - люди бы всё равно меня возненавидели. Можешь представить, что ты сохранил тайну - я не сообщил в Весну о твоём проступке.
Человек тихо вздохнул и вновь предложил:
- Может быть, я всё-таки смогу помочь?
- Я не ранен, не болен и эмоционально повлияю на тебя, а не наоборот, - терпеливо разъяснило существо.
- Тогда почему ты здесь?
Келеф не ответил.
- Никто не ждал большего от ополчения, - снова попытался ведун. - А война ещё не проиграна.
- Теперь ты меня раздражаешь, - признался выразительный голос.
- Ты предубеждён против людей, - заметил Гебье.
Существо сдалось.
- Всё, что я делаю, или усугубляет ситуацию, или оказывается бесполезным, - мерно заговорило оно. - Я хороший воин и на редкость плохой уан. Дети Океана и Лун живут дольше, чем люди; в то же время темп вашей жизни куда быстрее. Когда речь о секундах, я легко могу обогнать вас. Если требуется выдержать неделю - могу идти с вами наравне. Но неделя давно позади, а мыслить и действовать нужно всё быстрей и быстрей - я проигрываю эту гонку. У меня нет больше сил.
Гебье медленно опустил голову.
- Ты прав - я не знаю, как помочь.
- Это не твоё дело, - спокойно сказал Келеф.
- Но как быть?
- И у высоких гор есть проходы, и у земли - дороги, и у зелёных вод - броды, а у тёмного леса - тропинки, - напевно поделилось существо. - Нужно только услышать заветную мелодию.
Ведун поднял голову. Вокруг, в глухом предрассветном сумраке, шелестели обрывки ткани на слабом ветру, шуршал песок, храпели люди, и порою что-то тихо постукивало или щёлкало - так всегда бывало в крепости: едва он закрывал глаза, как тишина распадалась на сотни бесплотных духов, прежде гнездившихся в щелях между камнями. Они гладили стены, удивлённо ощупывали незнакомые им предметы, приподнимали занавеси, изображая ветер. И за миг до того, как человек проваливался в сон, начинали шептать голосами водяных струй, а Луны милостиво внимали их откровениям.
На рассвете Тадонга разбудил громкий стук в дверь. Выругавшись, мужчина сел на лежанке, пошарил вокруг в поисках одежды. Стучали настойчиво и всё чаще, человек болезненно поморщился, сорвал с окна занавесь, обернул её вокруг себя и поплёлся отворять.
- Какого… - начал было он, и подавился заготовленной фразой.
На пороге стояла Надани, полностью одетая как для торжественного выхода.
"Я что-то проспал? Мы куда-то собирались?" - закрутилось в голове у мужчины.
- Собирайся немедленно! - велела госпожа Одезри, врываясь в комнату.
- Д-да. С-сейчас, - выпалил Тадонг, бросаясь к шкафу.
Захлопнув дверцу, он прищемил занавесь, и некоторое время Надани пришлось наблюдать за борьбой мужчины с непокорной мебелью.